20 сентября Государственная Дума рассмотрела проект федерального закона № 156192-7 "О внесении изменения в статью 1 ФЗ "О внесении изменений в ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" и отдельные законодательные акты РФ в части совершенствования распределения квот добычи (вылова) водных биологических ресурсов" (в целях устранения несоответствия норм, регулирующих прибрежное рыболовство). С докладом по данному вопросу выступил официальный представитель Правительства РФ, заместитель Министра сельского хозяйства РФ, руководитель Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков. От фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" задал вопрос Олег Нилов, выступила – Ольга Епифанова.

Олег Нилов:

– Илья Васильевич, в своём выступлении вы как-то отделили прибрежное рыболовство от промышленного и установили, что прибрежное не может быть промышленным. Для чего вы так поступаете с рыбаками, работающими в прибрежной зоне, ведь это десятки, может быть, сотни километров?

Если хотите мотивировать и стимулировать развитие перерабатывающих предприятий на берегу, поступите также и с промышленными рыбаками, пусть они тоже создадут перерабатывающие мощности, и мы будем есть замечательную свежую рыбу.

Вопрос-предложение. Давайте, может быть, сначала дадим срок для создания этой инфраструктуры, а потом тогда введём эту поправку. Поэтому предложение по этой поправке, вводите её, но с какого-то срока: через год, через два. А за это время создайте вместе с рыбаками перерабатывающую инфраструктуру, иначе вы просто убиваете прибрежное рыболовство своей поправкой.

Илья Шестаков:

– Спасибо большое.

Здесь есть, мне кажется, недопонимание, мы прибрежные и промышленные рыболовства разделяем не с точки зрения территорий вылова, а разделяем только с точки зрения экономического стимулирования, это здесь очень важно. Ловить в промышленном рыболовстве можно будет в любой зоне: и в территориальных водах, и в экономической зоне Российской Федерации, поэтому никакого здесь нарушения, мне кажется, нет.

А то, что вступление силу, так оно и будет вступать в силу с 1 января 2019 года. То, что касается промышленных рыбаков, мы и так забираем, по сути дела, 20% квот как раз под инвестиционные цели, на создание и строительство рыбоперерабатывающих заводов и новых рыбопромысловых судов на отечественных верфях.

Выступление Ольги Епифановой:

– Уважаемый Александр Дмитриевич (Жуков, Первый заместитель Председателя ГД – Прим. ред.), Илья Васильевич, уважаемые коллеги!

Напомню вам, что Закон "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" был принят в декабре 2004 года и за прошедшие 13 лет менялся 20 раз. Поправок внесли столько, что от закона 2004 года сохранилось только название.

Сейчас мы подправляем закон в 21 раз и будем подправлять ещё неоднократно, и я вам скажу почему. В законопроекте прошлого года уже в пятый раз было изобретено понятие прибрежного рыболовства, общее для всех регионов России. Тогда, в конце сессии, в спешном порядке, буквально в последнюю минуту была с голоса внесена поправка, которая лишала рыбодобытчиков возможности доставки прибрежных уловов в замороженном виде. Тогда я выступала категорически против этой поправки, но меня даже слушать не захотели. Все так торопились, что в спешке в одном месте законопроекта слово "замороженный" исключили, а в другом не заметили, так и оставили. Прошёл ровно год, и теперь эту оплошность мы исправляем, пожинаем плоды прошлогоднего головотяпства: мол, техническая правка. Теперь это техническая правка, вроде бы её нужно принимать, ведь, начиная с 2019 года, требуется заключение новых договоров, которые будут действовать в течение следующих 15 лет, и без закона нельзя, всё это так.

Но законопроект закрепляет серьёзную ошибку прошлого года. Дело здесь вот в чём. Прибрежное рыболовство – это не просто юридический термин, это особый социально-экономический уклад жизни.

Я вам не скажу за все субъекты, но, например, Республика Карелия, Архангельская область, Ненецкий автономный округ – деятельность их рыбопромыслового флота традиционно сосредоточена главным образом на производстве и выгрузке водных биоресурсов в замороженном виде. Почему в замороженном? Из-за их особенностей.

Во-первых, районы промысла удалённые, у них труднодоступная и сложная прибрежная зона. Причём подчеркну, зона арктическая.

Во-вторых, объёмы вылова не велики, чтобы добыть экономически выгодные объёмы, рыбакам нужно уходить в море на семь-девять дней. Поэтому у них нет возможности доставить продукт в охлаждённом виде в десятидневный срок. Значит, нужно замораживать. Как вы видите, всё это делается не от хорошей жизни, просто других экономически обоснованных вариантов здесь нет.

Если кто не знает, всё сельское хозяйство прибрежной зоны Арктики едва балансирует на грани выживания, оно выживает исключительно за счёт добычи водных биоресурсов. Только этим и поддерживается заведомо убыточное в условиях Крайнего Севера сельское хозяйство, а также инфраструктура прибрежных посёлков.

Это Арктика, уважаемые депутаты, и здесь любое неудачное решение приведёт к последствиям без преувеличения разрушительным.

Коллеги, я уже говорила год назад, и говорю сейчас, все уголки нашей Родины уникальны. Уникальны условия рыболовства как ресурсные, так и инфраструктурные. Они не могут быть одинаковыми, никогда ими не будут. Поэтому создать универсальный федеральный закон с одинаковыми правилами рыбодобычи на всём пространстве России – вещь невозможная.

Здесь как раз максимальный учёт особенностей является лучшим путём достижения цели. Вот почему во всём мире нет универсального законодательного урегулирования прибрежного рыболовства.

В мировом рыболовстве региональные особенности учитываются, как само собой разумеющееся. Например, в США на Аляске минтай, а в Мексиканском зале краб и тунец ловятся в разных режимах. Почему? Всё просто, потому что условия прибрежного рыболовства в Мексиканском заливе и на Аляске очень сильно различаются. То есть, если, например, в Новый Орлеан можно доставить свежую рыбу в любое время суток и в любое время года, то на Аляске этого сделать нельзя. Или взять Евросоюз. Прибрежное рыболовство в Шотландии отличается от прибрежного рыболовства в Греции и на Сицилии. Нам же мировой опыт, ясное дело, не указ. Мы сами с усами. В итоге мы так и петляем по прямой дороге.

Я считаю, что в этих вопросах нужно доверять регионам и профессиональным кадрам на местах, там тоже много умных и добросовестных людей.

Коллеги, жизнь покажет, что проверку временем этот закон не выдержит.

Основные правовые идеи убедительного экономического обоснования не получили. Новое понятие "прибрежного рыболовства" не было согласовано с заинтересованными органами исполнительной власти, об этом говорило контрольное управление Президента, мнение региональных властей и экспертного сообщества было беззастенчиво проигнорировано.

И последнее. В законе не учитывается технический регламент Евразийского экономического союза безопасности рыбы и рыбной продукции. Поясню. В законе используется понятие "рыбная и иная продукция в живом, свежем и охлажденном виде", а в техническом регламенте ЕврАзЭС применяется иной понятийный аппарат, например, "живая рыба", "свежая рыба", "охлажденная пищевая рыбная продукция", "подмороженная пищевая рыбная продукция", "замороженная пищевая рыбная продукция" и другие.

Видно, что закон этот ущербный, качество его проработки нижайшее, а ведь он основополагающий для рыбной отрасли. Стыдно перед людьми, стыдно перед Президентом за низкое качество законодательной работы.

Коллеги, закон имеет явно социально-экономическое звучание, затрагивает интересы более 100 тысяч человек занятых в отрасли, и очень плохо проработан.

У меня предложение. У нас есть возможность провести оценку фактического воздействия закона о рыболовстве в части регулирования прибрежного рыболовства.

Я прошу Председателя палаты учесть это предложение при определении перечня законов, требующих такой оценки. После этого мы получим полную картину того, где и какое воздействие он оказывает.

В заключение скажу, что наша фракция не будет поддерживать представленный Правительством законопроект. Благодарю за внимание.