Первый заместитель председателя Комитета ГД по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству, заместитель руководителя фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" Валерий Гартунг прокомментировал заявление министра финансов РФ, первого вице-премьера Антона Силуанова о том, что экономика России стала меньше зависеть от внешних факторов – цен на нефть и санкций:

– Отчасти я с Силуановым согласен. Мы действительно перестали зависеть от цены на нефть и других внешних факторов. Если раньше при высокой цене на нефть и отсутствии санкций экономика у нас росла, то теперь она и при наличии санкций и падении цен на нефть падает, и при отсутствии санкций и росте цен на нефть тоже падает. То есть у нас теперь одинаково плохо в экономике что с высокой ценой на нефть, что с низкой ценой на нефть. В этом смысле мы действительно от внешних факторов не зависим. 

А то, что независимо от цены на нефть у нас растет экономика, – не знаю: может, мы с Силуановым в разных странах живем? Во всяком случае, на той земле, по которой хожу я, а я хожу по российской земле, бурного роста экономики не наблюдается, даже при росте цены на нефть. Как не было этого роста при падении цены на нефть в 2014-16 гг., так нет и сейчас, когда цена на нефть подскакивает уже до 85 долларов за баррель. 

В общем, у Силуанова все одинаково хорошо, а по моим ощущениям – все одинаково плохо. Видимо, мы оцениваем ситуацию с позиций разных категорий граждан. Мы же знаем, что у нас есть т.н. децильный коэффициент, отражающий соотношение доходов 10% населения самых богатых и 10% населения самых бедных. Соотношение здесь составляет 1 к 16. А если взять 1% населения из числа самых-самых богатых, то там коэффициент будет просто космический. И вот, для этого 1% населения, о котором, видимо, говорит Антон Германович и который представляет финансовый и сырьевой сектор, для него действительно сегодня все равно. Падает ли нефть, растет ли – у них всегда все хорошо. А той части населения, за которую я выступаю в парламенте, плохо и от роста цены не нефть, потому что растут цены на бензин, и при падении цены на нефть, потому что им отменяют индексацию пенсий. 

Если у нас все так хорошо, то почему у нас тогда с января 2016 года заморожена индексация пенсий работающим пенсионерам? Почему мы не выплачиваем фиксированную надбавку сельским пенсионерам, которые отработали и живут на селе более 30 лет? Почему не вернули пенсионерам то, что недоиндексировали им в 2016 году? И уже тем более непонятно, зачем понадобилось поднимать пенсионный возраст и повышать НДС, если у нас все так хорошо, почему учетная ставка Центробанка выше уровня инфляции более чем на 6%. Все эти вопросы неизбежно возникают в ответ на оптимистическое заявление первого вице-премьера.