На пленарном заседании Государственной Думы 7 апреля от фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" с десятиминутным заявлением по актуальным социально-экономическим, политическим и иным вопросам выступил Сергей Миронов:

– Уважаемый Вячеслав Викторович (Володин, Председатель ГД – Прим. ред.), уважаемые коллеги!

Вчера я, как и многие из вас, был на памятном митинге – митинге солидарности у Александровского сада. Видел много молодёжи и подумал, что возможно кто-то из них был и на несанкционированном митинге 26 марта.

За те дни, которые прошли после 26 марта, я и мои коллеги внимательно изучали, анализировали всю многочисленную информацию, которая поступала из разных городов России и из столиц нашей страны, и вот к каким наблюдениям мы пришли.

Наблюдение первое – изменение демографического состава митингующих, значительную часть которых составляли очень молодые люди. Конечно, это частично объясняется возрастными особенностями молодых людей, им хочется личного участия с кем-то и в чём-то, им хочется риска, им хочется ощущения некой опасности, некой притягательности, в том числе так называемого "запретного плода".

Нужно принимать это во внимание и понимать, что молодые очень часто критически относятся и к жизни, и к людям.

Второе – это резкая политизация молодых участников митингов по вопросам внутренней политики. Я должен сказать, что митинги 26 марта чётко показали, что вновь выходит на первый план внутренняя политика, отодвигая на второй план все вопросы внешней политики.

Третье. Митинги вскрыли крайне низкую эффективность телевизионных передач и программ. На митингах шла речь о привилегированности финансового сектора страны, компаний-монополистов, небывалой коррупции среди элиты страны. Подтвердилось, что участники митингов презирают картину мира, мировоззрения, которую навязывает телевидение, и ориентируются на социальные сети в интернете. Это значит, что надо менять всю информационную политику работы с молодёжью в стране.

Четвёртое наблюдение. Тема митингов, которая была заявлена известным персонажем, трансформировалась без его участия в новое, на наш взгляд, крайне опасное для современной России осознание его участниками деления граждан страны на "МЫ" и "ОНИ". При этом митинги, фактически, были направлены против "ОНИ": олигархов, членов Правительства, региональных бюрократов, которые не хотят, с их точки зрения, ни видеть, ни слышать, ни понимать людей, не принадлежащих к элите страны.

Надо принять, что аристократическое отношение многих представителей власти к населению, как к безгласному и безмозглому большинству, ошибочно. Надо немедленно предпринимать шаги по сближению "МЫ" и "ОНИ".

Пятое. Новый способ организации митингов. Впервые они прошли синхронно во всех городах и регионах, потому что были организованы по социальным сетям, в которых постоянно находятся молодые люди. Как оказалось, не нужны традиционные листовки, призывы, даже телефоны для того, чтобы собрать людей на митинг.

А, между тем, технология сбора людей на наших глазах репетировалась много-много лет, только мы на это не обращали внимание. Я имею в виду так называемые молодёжные флешмобы. Например, год назад молодёжь из Астрахани рассказывала мне, как они провели такой интересный флешмоб на вокзалах 40 городов России, когда в один и тот же момент по московскому времени десятки людей в каждом из городов (а всего приняло участие более тысячи человек по всей стране) начали танцевать, всего-навсего. Замечательно! Но на самом деле эта уже отрабатывалась технология, а нужно сказать абсолютно чётко, все это проспали, никто на это не обращал никакого внимания.

Шестое. Сами митинги фактически имеют сетевую организацию и могут организовываться без непосредственного физического участия и присутствия лидеров, организаторов. Задержание и изоляция организаторов никак не влияет на существование митингов. В сети руководят митингом и чувства, и идеи, которые реализует каждый участник сети самостоятельно. Идеи, чувства молодежи заполняют интернет-пространства и объединяют людей на вполне конкретной идеологической основе. Без внятной государственной идеологии свою сетевую организацию государство создать не сможет, поскольку нет чувства, нет идеи. Нам обязательно нужна государственная идеология, не устану это повторять.

Седьмое наблюдение. Молодые участники митингов не могли сформулировать, но фактически говорили, что они больше не верят взрослым, не уважают власть, презирают федеральный "телеящик", а верят в интернет-свободу. Потому что никто не хочет ответить на их вопрос: сколько могут воровать и богатеть те, кто должен быть образцом нравственности и служения народу. Они ждут, что государство, наконец-то, начнет разговаривать с ними по-взрослому, честно и открыто. Ошибочно говорить о молодежной политике, призванной адаптировать школьников и студентов к нынешнему социально-экономическому положению и состоянию страны. Мы должны учитывать разумные запросы молодежи и находить разумные ответы на них.

Восьмое. Недостаток или пассивность авторитетов у государства дают возможность перехватить инициативу на публичных мероприятиях, перенаправить эмоции и идеи в нужное русло. В интернет-пространстве нет блогеров, сравнимых с блогерами молодежной субкультуры. Представители государства, как оказалось, умеют общаться только способом принуждения, будучи неспособными даже аргументировать его применение ни законом, ни моралью, ни необходимостью. Государство тотально не умеет внушать, убеждать, доказывать, то есть говорить с народом, этому надо срочно учиться.

Девятое. Школьники, студенты подняли на митинге совсем не те вопросы, к которым призывал их организатор. Их умами владеет обида на несправедливость государства, миллиардные бонусы членов Совета директоров "Газпрома", "Сбербанка" и "Роснефти" в то время, как их родители теряют работу и ничем не могут им помочь. Они пришли на митинг, потому что им никто не может объяснить и обосновать фантастическое различие между уровнем жизни правящей элиты и всего остального народа. Между ними невероятная социально-экономическая пропасть, как было сказано в своё время – надо делиться.

Десятое. Вполне конкретны требования молодых участников митингов, они требуют описания образа будущего своей страны и понимания того, в каком государстве им предстоит жить. Они требуют от государства идеологии, где были бы прямо указаны социальные лифты, позволяющие им найти своё место в стране, из которой они не хотят уезжать.

Пока они поняли, что перспективы в России только у детей олигархов, бюрократов, государственных и политических деятелей. Молодым без протекции трудно найти работу. А если они её находят, то получают за труд издевательскую зарплату. Проблема социальных лифтов на повестке дня, и чем дальше, тем острее.

Одиннадцатое наблюдение. Самым недовольными оказались молодые люди не в Москве, а в регионах. Их жителей непрерывно дразнят по телевидению роскошью великих строек в Москве, в Сочи, в Казани, на Кавказе, в то время как многие в северных и в сибирских регионах всё ещё живут в деревянных бараках 40-х, 30-х годов постройки прошлого века или в хрущёвках.

Сравнение их жизни с картинками на телевидении и жизнью столиц и юга страны вызывает у них не только чувство униженности, но и недоверие к государству.

И последнее. Опора государства только на силовую составляющую может дать обратный эффект. Силовики не знали, что делать и как говорить со школьниками и студентами. Не понимая, что делать, несовершеннолетних без разбора привычно потащили в автозаки как закоренелых хулиганов. При этом не сумели разобраться, кто на митинге организатор, кто лидер. Поэтому задержали множество совершенно случайных людей, которые к критикам не имели никакого отношения.

Надо учить силовые структуры не только физическим действиям, но и диалогу с такими же гражданами страны, как и они сами. Зачем формировать ореол негативной славы ребёнка, школьника, задержанного полицией? А мы такие примеры видели.

Политический анализ прошедших митингов наверняка даст ещё многие оценки и выводы, но для Партии СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ совершенно очевидно, что недопустимо представлять всех участников митинга, и особенно его молодёжную часть, как врагов общественного порядка, которых надо карать, наказывать, подвергать гонениям в школах и университетах. Нужно понимать, что у них нет сегодня прямой и обратной связи, и они хотят высказаться. Один Президент не может отвечать за всю огромную бюрократическую чиновничью машину государства. Но один только Президент напрямую разговаривает с народом. Больше никто. Это неправильно, так быть не должно.

Подстрекатели несанкционированных митингов, нарушившие закон, должны быть наказаны, но необходимо предусмотреть другие заменяющие варианты получения обратной связи от людей, живущих той реальной жизнью, которую не хотят замечать правящие элиты. Должен сказать, что недооценивать ситуацию нельзя. И анализ митингов должен быть предельно серьёзным и уважительным к их участникам и строгим к профессиональным подстрекателям. Врагов не надо плодить, они сами родятся.

Но опять же, вроде бы там и организаторов не было, но были профессионалы, так называемые "тройки", которые внимательно смотрели, кто снимает митинг, и брали в кольцо, и пытались выяснить, не спец ли это – сотрудник в штатском, потому что эти люди враги государства, они воспользовались этим настроением молодёжи, но они преследуют свои узкокорыстные политические цели. И недооценивать этого врага тоже нельзя.

В связи с этим я хочу сказать, что очень хорошо и своевременно по инициативе нашего спикера мы в ближайшее время проведём расширенное заседание Совета Государственной Думы, посвященное молодёжной политике. Надо немедленно этими вопросами заниматься. Я уверен, что там мы и продолжим этот разговор.