Сейчас в Правительстве России вовсю идет работа над проектом федерального бюджета на 2016 год. Он планируется с дефицитом в 3% ВВП. Насколько россиянам придется затягивать пояса? Как государство собирается совместить необходимость вкладывать деньги в экономику и стимулировать ее рост с выполнением текущих социальных обязательств? Об этом в прямом в эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал Михаил Емельянов, первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по экономической политике (фракция "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ").

– В бюджет этого года вносились и еще планируются вноситься изменения, сама бюджетная политика постоянно пересматривается. Какие сейчас наблюдаются тенденции?

– На 2015 год первоначально бюджет остался при долларе 31 рубль за доллар. Естественно, потом бюджет неоднократно изменялся, мы вносили изменения. По полугодию дефицит бюджета составил 2,1%. По доходам, насколько я помню, он исполнен на 52,8% от годового плана, по расходам – на 48,5%. Это с учетом поправок, которые в него вносились. Резко сокращается главный источник дохода бюджета от ввозных и вывозных таможенных пошлин. Таможня давала нам очень много. Резко падают нефтегазовые доходы, падают доходы по налогу на прибыль и НДС, поскольку торговля сжимается, и по другим статьям.

Такие тенденции не удивительны, ведь бюджет – это отражение экономической ситуации. В первом полугодии падение ВВП составило 3,4%, розничная торговля упала на 8%. Понятно, что и бюджет вслед за этим сжимается. Вследствие падения потребительского спроса падает инвестиционный спрос, уменьшаются инвестиции, и дальше вся эта цепочка скручивается. Мы хотим избежать этого слова, но экономический кризис все-таки, на мой взгляд, присутствует.

Естественно, бюджетная политика могла бы быть тем рычагом, который поможет выйти из кризиса. Через бюджет нужно было бы стимулировать хотя бы потребительский спрос. Все страны выходят из кризиса таким путем. Мы знаем о политике количественного смягчения, которой долго занимались Соединенные Штаты. Сейчас эту политику проводят европейцы, японцы, китайцы в какой-то мере. Аргументы о том, что у нас несколько иная экономика, не очень убедительны в этом случае. Потому что рецепт универсален, нам надо стимулировать потребительский спрос.

Вместо этого тенденции другие, мы не хотим индексировать толком зарплаты и пенсии. По пенсиям добавили только 4%, хотя инфляция – реально под 12%. Мы не хотим индексировать зарплаты бюджетникам, военнослужащим, силовым ведомствам. Естественно, от этого потребительский спрос только сужается. Мы опять же усугубляем кризис. Никаких стимулов с помощью бюджетной политики для роста экономики не предпринимается. Более того, мы продолжаем перекачивать деньги за рубеж. Только за июль мы десять миллиардов отправили в долговые обязательства США.

И только в сентябре Правительство робко вышло с законопроектом, а Госдума его робко приняла, чтобы в 2016 году отложить действие бюджетного правила на год и не перечислять эти деньги. Сторонники либеральной экономики говорят, что мало мы отчисляли денег на Запад, надо было больше отчислять, тогда было бы лучше. В общем, никаких выводов из ошибок, которые были сделаны в ходе предыдущих бюджетов, нет. Никакой реакции на изменившуюся экономическую ситуацию тоже нет. Никаких попыток с помощью изменения бюджетной политики выйти из кризиса, помочь экономике, защитить наиболее социально незащищенные слои тоже нет.

Это то, что можно сказать по итогам первого полугодия 2015 года. Это также не очень оптимистические сигналы на 2016 год. Потому что все эти тенденции сохраняются. Хотя пока рано конкретно говорить, поскольку никто бюджета на 2016 год не видел. Правительство будет его обсуждать только 8 октября.

– Тем не менее, прогнозы все время уточняют...

– Да. В Госдуму он должен прийти 25 октября. Сейчас известно две вещи. Одна более-менее приятная: наконец в следующем году мы не будем отправлять деньги за рубеж.

У нас растет внешний и внутренний государственный долг – это тоже, к сожалению, тенденция. Сейчас идея Правительства – допустить физических лиц к ОФЗ (облигациям федерального займа). Ну, это довольно спорная идея. Мы же помним пирамиду ГКО. Это не совсем одно и то же, но и здесь может пирамида вырасти.

По бюджету будущего года уже понятно, что будут сокращаться расходы, не будут толком индексироваться ни пенсии, ни заработная плата, ни другие социальные расходы. Будут сокращаться расходы на здравоохранение, образование и культуру – это тоже очевидно. И даже пытаются сократить расходы на оборону, хотя они были у нас долгое время священной коровой. Мы не хотели снижать расходы на модернизацию армии. Это, видимо, справедливо в современной геополитической ситуации. Но сейчас не исключено даже их сокращение. Поэтому я не с большим оптимизмом смотрю на бюджет 2016 года.

– У СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ есть предложения по изменению бюджетной политики и увеличению бюджета?

– Да, у нашей партии есть предложения по изменению бюджетной политики и эффективному развитию экономики. Одна из главных претензий к членам Правительства в том, что они только сокращают расходы. Вот здесь они мастера. Но они совершенно не ищут дополнительные источники дохода. У нас был серьезный анализ в этом направлении. Партия СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ будет проводить большой "круглый стол" по этой теме.

Есть деньги, которые просто лежат, они видны невооруженным глазом. Мы очень долго предлагаем отменить возврат НДС для экспортеров сырья, прежде всего нефти и газа. Сам смысл возврата НДС – это стимулирование экспорта. Это попытка облегчить наш экспорт, проникнуть на новые рынки. Предполагается, что это экспорт высокотехнологичной продукции, той продукции, которую тяжело сбыть. Но нефть, газ, руда, необработанные металлы – это примитивные продукты, которые и так потоком идут за рубеж. У нас, что, их не покупают? Их же и так покупают, зачем же стимулировать их сбыт? Зачем же мы этим экспортерам возвращаем НДС за экспорт сырья? Если мы не будем возвращать НДС, то можем получить в бюджет более полутриллиона рублей. Это только по одной позиции от отмены возврата НДС.

Следующий источник дохода – это давно предлагаемая нами прогрессивная шкала налогообложения. Начиная с двух миллионов в год – прогрессивная шкала. А у кого зашкаливает за 30 миллионов, те могут до 35% платить в казну. Эта максимальная ставка налогообложения касается всего 2% населения России, а поступления в бюджет от этого достигнут триллиона рублей.

Оптимизация таможенных процедур тоже принесет хорошие поступления. Сейчас же у нас полная вакханалия на таможне. Теряются огромнейшие деньги. Работала комиссия при Председателе Госдумы с участием Правительства, ее возглавлял вице-спикер от "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" Николай Левичев. Комиссия посчитала, что в год только на оптимизации таможенных процедур можно получить 2,5 триллиона рублей! Это чуть ли не треть бюджета. Огромные деньги!

Я уж не говорю о таких вещах, как введение элемента монополии на реализацию алкоголя и табака. Это тоже источник больших доходов. Но они даже несчитанные.

А вот те вещи, о которых я сказал, это реальные деньги, просчитанные. Мы их можем взять безболезненно и перераспределить на более полезные вещи для экономики и населения. Например, на переиндексацию заработных плат и адекватную индексацию пенсий. Причем это не будет разгон инфляции, как говорят представители либерального блока Правительства. Ведь у нас очень низкий уровень монетизации, мало денег в экономике.

Денежная масса в экономике очень мала, монетизация экономики крайне мала. Меньше 50% – примерно на уровне Папуа – Новой Гвинеи. То есть вброс этих денег инфляцию не разгонит, так как мы будем помогать слабо защищенным социальным слоям. Они же не купят товары "лакшери", они купят наши продукты и ширпотреб, отечественные товары. Так мы простимулируем потребительский спрос, то есть развитие реального сектора. Это приведет к росту инвестиционной активности.

То есть это не только поддержка слабо защищенных слоев населения, но и стимулирование экономического развития. Если хотя бы эти меры были предприняты, то ситуация уже была бы иная.

– Вы уже озвучивали эти предложения?

– Да, мы их озвучивали, будем озвучивать и будем добиваться. Но пока воз там же. Ответ Правительства всегда один – будет инфляция. Хотя они монетарными методами борются с инфляцией уже 20 лет, но успехов не видно. Инфляция побеждает. Само Правительство и Центробанк признают, что львиная доля в инфляции – это не монетарный фактор, а тарифы естественных монополий, тарифы ЖКХ и эффект девальвации в последний год.

Совершенно очевидно, что с помощью монетарных методов бороться с немонетарными факторами невозможно. Но Правительство упорно продолжает это делать, естественно, загоняя ситуацию в тупик. Без изменения экономической политики, вслед за этим без изменения бюджетной политики мы ни к чему хорошему не придем и будем только усугублять существующее положение вещей.

– У нас ведь еще и бюджетная дисциплина не на высоте, и, как следствие, низкое исполнение бюджета...

– Да, большие средства не осваиваются. Мы считаем, что нужно стремиться к повышению эффективности бюджетных расходов. По некоторым ФЦП (федеральным целевым программам – Прим. ред.) до трети денег не осваивается. Некоторые наши естественные и неестественные монополии, компании с госучастием полученные от государства деньги просто хранят на депозитах, а реально в экономику не вкладывают. То же самое с валютной выручкой многих компаний. Усиление исполнительской дисциплины – тоже большой источник бюджета.

– Весной мы разговаривали с вами об импортозамещении. Какие-то изменения произошли за полгода? Прогресс есть?

– Нет, все только в худшую сторону по всем отраслям. Импортозамещение просто профанируется. Вот уникальная ситуация. На "АвтоВАЗе" сейчас собрать машину стоит 250 евро, аналогичную в Румынии – 700 евро, в Китае – 500. То есть наши машины, в том числе собранные здесь иномарки, выгодно экспортировать. Более того, нам сейчас выгодно товары народного потребления, произведенные в России, экспортировать в Китай. Из Хабаровского края наши кондитерские изделия, конфеты, продукцию сельского хозяйства, продукцию ширпотреба, мебель везут теперь в Китай.

Наши предприниматели несколько лет назад боялись строительства моста из Харбина в Россию, потому что думали, что опять дешевые китайские товары попрут. Сейчас надо быстрее строить мост, а то слишком дорого в обход возить. Но в то же время производство у нас падает. Просто потому, что нет даже оборотных средств. Нет средств на модернизацию, а кредиты дорогие.

То есть ограничивающий фактор развития, роста нашей экономики – это низкая денежная база и отсутствие дешевых денег. Отсюда все наши проблемы. Поэтому без изменения макроэкономической политики ничего не добиться.

– Президент поставил цель: бюджет следующего года должен быть социально ориентированным и одновременно бюджетом против рецессий? Возможно ли это в нашей ситуации? Видимо, если реализовать ваши предложения, то да?

– Это не только возможно, но и нужно. Президент ставит совершенно правильные политические задачи. Но для этого надо поменять команду Правительства, экономический блок. Ни Силуанов, ни Улюкаев, ни руководство Центробанка к задачам, которые ставит Президент, не готовы. И мне жаль, что Президент этого не видит. Они никогда не будут ни стимулировать экономику, ни делать социально ориентированный бюджет. Хотя это можно сделать. Задача правильно стоит, но исполнители не те.

Исполнение текущего бюджета и идеи, которые вбрасываются на 2016 год, прямо противоречат этим задачам. Это не социально ориентированный бюджет и не развитие экономики, а подавление и стимулирование рецессий. Я думаю, что Президенту пора принимать волевые решения в экономической политике. Пора посмотреть, что происходит в экономике.

Есть же и другие советники у Президента. Они дельные вещи советуют. Но сейчас все замыкается на Высшей школе экономики, якобы либеральных экономистах, хотя и либерального в их курсе ничего нет. Нужны другие подходы. Ведь очевидно же, что эта политика давно обанкротилась и ведет страну в тупик. Экономическая политика должна быть изменена. Иначе просто неизбежно дальнейшее ухудшение, которое может привести к полному краху.

– Но, видимо, сейчас придется срочно принимать бюджет. Может ли экономическая политика быть изменена уже после принятия бюджета на следующий год?

– Это может произойти в любой момент. Все зависит от Президента.