Российские граждане вообще не обращаются к местным чиновникам и привыкают отдавать все вопросы на откуп Президенту. В этом году формат общения не изменился. Решение всех вопросов замыкается на первом лице.

Демонстрация открытости первого лица государства и готовности отвечать перед народом – сама по себе хорошая традиция. Но она выявляет и все несовершенство государственного механизма, зависящего от авторитета президента.

Рейтинги чиновников по всем соцопросам крайне низкие. Российские граждане вообще не обращаются к представителям исполнительной власти без веской причины, в отличие от, например, американцев. А если таковая появляется – россияне предпочитают писать или звонить сразу на прямую линию президенту.

Из года в год он принимает на себя гнев недовольных граждан, а потом дает распоряжение "ответственным лицам". Только тогда армия чиновников "берет под козырек".

Исполнительная власть и на федеральном уровне, и на местах поражена инфантилизмом, страхом перед принятием самостоятельного решения и вечным ожиданием команды сверху.

В этом году формат общения не изменился. Решение всех вопросов замыкается на первом лице – от экономического развития до переименования улиц.

Несколько вопиющих примеров. В начале года вся страна наблюдала беспомощность компетентных органов в ситуации с отменой электричек, когда без вмешательства Президента министры не могли оперативно разобраться с конфликтом глав регионов и РЖД.

Как показал сегодняшний вопрос жителя Саратовской области об отмене электрички Балашов – Саратов, без президентского контроля вопрос так и не будет решен.

Другой пример. Уроженец Великобритании фермер Джон ведет бизнес в России, но вынужден работать себе в убыток – закупочная цена молока ниже себестоимости. А Правительство не субсидирует сельхозпроизводителей в нужном объеме, но уверенно говорит об импортозамещении.

Пострадавшие от пожаров в Хакасии обращаются за помощью не к губернатору – ему, похоже, нет доверия – а сразу к первому лицу государства.

Получается, государство – это Президент, а чиновники выполняют лишь представительские функции с бонусом в виде колоссальных бюджетных средств.

И все эти нововведения в виде "открытых" и "электронных" правительств будут бесполезны, пока чиновники всех уровней не научатся работать с людьми вживую и элементарно выполнять свои профессиональные обязанности, а не подстраиваться под конъюнктуру.

На дворе XXI век, но что, по сути, изменилось со времен Гоголя и Салтыкова-Щедрина?

Местное самоуправление в России существует лишь на словах. Закон есть. Но как он работает?

Чтобы фермерам из деревни Степаново открыть палатку по продаже молока в ближайшем городке – нужно, чтобы Владимир Путин дал команду губернатору, а тот обратился к мэру. Если вопрос такого уровня требует благословения Кремля – о каком развитии страны может идти речь?!

Механизм ретрансляции чаяний граждан через депутатов тоже действует слабо. Голос парламентской оппозиции и на региональном, и на федеральном уровне чиновники игнорируют. А россиянам с их проблемами остается ждать год – до новой прямой линии.

Но важно понимать, что несмотря ни на что – санкции, антисанкции, снижения уровня жизни, проблемы – люди Путину верят. Себе, жене, подругам, чиновникам они верят меньше. А Путин в ответ – как это ни странно звучит – верит им. Всем фермерам, мамам, больным, военным, детям. "Мы справимся", – говорит Путин.

И мы справимся.