В новой рубрике мы будем рассказывать о том, какие кабинеты у известных людей. Ведь вещи, постоянно окружающие политиков и бизнесменов в рабочей обстановке, позволяют лучше узнать их. "Первооткрывателем" рубрики стал лидер фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" в Госдуме Сергей Миронов.

У Сергея Михайловича два кабинета. "Собеседник" побывал в обоих. Один – в Госдуме. Другой – буквально через дорогу от ГД, в Геологическом музее им. В.И. Вернадского.

– Основная рабочая жизнь у меня проходит здесь, в Госдуме, – рассказывает Миронов. – Но в 7-8 вечера обычно перемещаюсь в музей и до ночи – там. Я председатель совета музея, поэтому мне и выделили кабинет (в 2011 г., уходя из Совета Федерации, он подарил музею свою коллекцию минералов, которую собирал 40 лет и которая оценивается в 1,5 млн $. – Ред.).

В каждом его кабинете есть минералы, конторка (депутат уже лет 20 работает с документами только стоя; свою первую конторку – еще в Заксобрании Питера – сделал сам: сколотил ящик и поставил его на стол), картины и спортивные снаряды.

- В музее у меня кабинет маленький, – объясняет депутат. – Поэтому там только гиря на 12 кг, я люблю металл потягать. А в Госдуме места больше, там и гиря на 16 кг, и еще тренажер для ног. Когда устаю стоять за конторкой, разминаю ноги.

Еще в "камерном" кабинете у Миронова – все его награды. Они занимают чуть ли не всю стену – тут и официальные разных стран (Монголия, Чили, Перу и т.д.), и памятные значки...

- Самые дорогие для меня – две, – показывает Миронов. – За первый прыжок десантника с парашютом и врученный мне на днях (30 декабря я был в Донецке) орден Архистратига Михаила I степени. Это высшая награда ДНР. У меня номер 7. Первые шесть они оставили для других, видимо, более важных лиц.

Попутный ветер на... конторку. Пожалуй, одна из главных достопримечательностей кабинета в ГД – массивная конторка и отсутствие стула за письменным столом. Зато у стены – деревянная лавка, на которой, когда мы зашли в кабинет, уже стояли два увесистых портфеля. Миронов поставил к ним в ряд третий, что нес в руке.

- А где компьютер? Вы же активный пользователь...

- У меня есть айфон, а в комнате отдыха – ноутбук. Но все документы пишу только от руки. И по старинке пользуюсь ежедневником (достает внушительный фолиант). Однажды у нас в СовФеде был компьютерный сбой, и я потерял весь архив, в том числе важные документы. И с тех пор все, что у меня есть в электронном виде, дублируется на бумагу. Нет ничего надежнее.

Прямо на конторку направлены носы двух макетов старинных французских кораблей.

- Увлекаетесь кораблями?

- Нет, это мне пару лет назад однопартийцы подарили точные копии. Вот этот – Royal Solei – во Франции так же знаменит, как наша "Аврора". Мне объяснили: если корабли стоят в комнате или в кабинете, они должны смотреть на хозяина. Чтобы дела шли так же успешно, как плавание корабля, который поймал попутный ветер...

Личные вещи. Рядом с кораблями стоит грамота – в начале года 9-летний мальчик Ваня занял первое место по плаванию в подмосковных Снегирях.

- Это самый новый и дорогой предмет в кабинете, – голос Миронова теплеет. – Мой сын классно плавает, даже быстрее меня, я этим горжусь. Сейчас мы ему ставим технику, он дважды в неделю занимается с тренером.

А вот, смотрите, какая чудесная мозаика, – показывает на стену у письменного стола. – Это мне жена подарила в прошлом году на День ВДВ (2 августа). Она ее заказала очень известному мастеру флорентийской мозаики, все сделано из яшмы. Ольга передала ему фотографию, где мы вот так сидим втроем с сыном, и попросила оформить сюжет в "десантных тонах" – видите, жена в форме медсестры, я в десантном берете, сын в камуфляже...

Крестница Машенька. На втором подоконнике – минералы вперемешку с поделками. В углу – оригами лебедя, у которого отвалились крылья.

- Это Машенька из Нижнего Новгорода, – Миронов бережно берет поврежденную птицу в руки. – Она считается моей крестницей. Не в том смысле, что я ее крестил. История такая. Лет 10 назад я, работая в Совете Федерации, как-то поехал на швейную фабрику в Москве. В магазине при фабрике увидел пожилую женщину, которая примеряла пальто с меховым воротником и пребывала в затруднении – купить или нет. А я и скажи: "Вам очень идет!". Потом она меня нашла через интернет, прислала письмо: "Ношу пальто, которое вы порекомендовали, спасибо". У нас завязалась переписка с Ниной Николаевной Сазоновой, потом у нее родилась внучка, я ее поздравил... Так мы подружились. Как-то я приезжал в Нижний, меня познакомили с Машенькой. Они с бабушкой подарили мне этого лебедя. А недавно они с Машей приезжали на кремлевскую елку.

Картины и минералы, Миронов помнит истории всех предметов, которые стоят в кабинете. Они для него действительно память о людях, событиях... В сущности, о жизни.

- Этого смешного симпатягу йошкина кота мне прислали из Йошкар-Олы, – рассказывает депутат, – а замечательную фигурку геолога с молотком из серебра подарил мой друг детства Анатолий Григорьев, художник-самоучка. А вот эти макеты самолетов для геофизических исследований стратосферы – из Подмосковья (таких, настоящих, всего два в России)...

И конечно, минералы.

- Чтобы мой кабинет был без камней – такого не может быть! – восклицает депутат. – Эти агаты, – показывает массивные образцы на подоконнике, – из Монголии. Этот я нашел в 1982 году, когда там работал. А вот эти – в 2000-х, когда ездил туда туристом. Вот этот камень я сам пилил и шлифовал...

Рассказывать о минералах Миронов может часами. Тут и дальневосточные агаты, и часы, вставленные в породу горного хрусталя. И редкий окаменелый моллюск с минералом в середине (симбирцит), единственное место в мире, где попадается такая красота – Ульяновская область. И кристаллы флюорита из Китая редкого для этого минерала зеленого цвета...

- А почему у вас так много картин? Вы коллекционер? – прерываю его.

– Да нет. Просто, если картина мне нравится и меня устраивает цена, я ее покупаю. Из тех, что здесь, я купил всего две – "Осень" и "Цветы". Остальные мне дарили – художник из Абхазии, графика сербского мастера, пейзаж моего родного Петербурга, а этих лошадей мне однопартийцы привезли из Кореи. Очень мне нравится коллаж, который придумала наша партийная молодежь – альпинисты, покорители вершин. А меня тут сделали тренером... Мне жена поначалу не раз пеняла: самые лучшие картины у тебя висят на работе, а надо бы их домой. А я отвечал: ничего страшного! Потом она поняла: мне они нужны, чтобы настроение на работе было хорошее.