Заместитель председателя комитета ГД по международным делам Александр Романович прокомментировал ситуацию, сложившуюся на внешнеполитической арене. Он видит причину обострившихся отношений с Европой в том, что Россия стала совершать значимые и самостоятельные поступки в международной сфере:

– Подобно тому, как в некоторых видах спорта не учитываются крайние минимальные и максимальные оценки, так и в международных отношениях надо избегать крайних точек зрения и стараться разобраться в сути дела и объективных истоках происходящего.

Конечно же, "украинский кризис" не свалился вдруг как снег на голову Европе и России. По сути, он зрел в течение довольно долгого срока, а потом подвернулся под руку как предлог для негативной вспышки в наших взаимоотношениях.

Верхушечный переворот на Украине стал той каплей, которая переполнила чашу терпения Москвы и она стала совершать весомые внешнеполитические поступки. В частности, вернула себе Крым и исторический военно-морской оплот юга России – Севастополь.

А до этого, согласитесь, нас уже достали постоянными необоснованными поучениями в сфере прав человека, приближением НАТО к российским границам, построением у нас под боком системы ПРО, наглыми внешнеполитическими действиями в разных регионах мира. Запад "продавливал" свои решения, абсолютно отказываясь учитывать интересы России во внешней политике. Причем, в случае с Украиной – в регионе, который веками входил в так называемый "русский мир".

Вот и последовал российский ответ. Не исключаю того, что на это как раз рассчитывали и стремились к новому серьезному обострению, дабы воспользоваться этим и в определённой мере возвратиться к психологическому состоянию холодной войны. Уж слишком быстро нарастает роль России в международных делах, а Президента Путина то и дело признают "самым влиятельным политиком года" или "человеком года".

Но есть и другие, не такие заметные, но важные факторы. Согласитесь, что остались в прошлом взаимные заверения России и ЕС в "стратегическом партнерстве". На смену им пришли взаимные упреки и обвинения. Евросоюз стал считать, что внутренняя политика России и ее поведение в "едином пространстве" противоречат принятой в Старом свете системе ценностей.

Мы же, в свою очередь, начали сомневается, что слабеющий и разобщенный Евросоюз вообще способен выступать в роли стратегического партнера. Это подтверждает, в частности, и тихо скончавшиеся Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС (1997-2007).

Его вполне успешно заменили другие структуры для поддержания диалога. К тому же, зачастую, двусторонние контакты Москвы с отдельными европейскими столицами (например, с Германией, Францией или Италией) оказывались куда более действенными, чем громоздкие общеевропейские инструменты.

Одна из главных причин такого положения заключается в том, что Европейский союз все еще не говорит "в один голос" с нами даже по наиболее крупным международным проблемам. Так, кстати, случилось сейчас и с Украиной, где речь идет, ни много ни мало, как о проникновении неонацистских идей и методов на государственный уровень.

Надо признать, что хотя за последние пару десятилетий Россия и ЕС накопили немалый капитал взаимодействия, однако так и не сформулировали общего стратегического видения своих отношений. Эти ограничения связаны с различием политико-экономических систем России и ЕС, пусть они и сблизились в определенной степени. Кроме того, мешают значительные и естественные различия во внешнеполитических приоритетах государств – членов Евросоюза.

В качестве предтечи сегодняшних резких разногласий по Украине и возникшей напряженности между Россией и ЕС я бы назвал и общий инерционный характер отношений. Ведь посмотрите, если объем торгово-экономических, культурных и гуманитарных связей между Россией и странами ЕС неуклонно увеличивался, то реальная способность к поиску взаимоприемлемых решений в общеполитическом диалоге, по сути, так и оставалась незначительной. Та же украинская коллизия это красноречиво подтверждает.

Думаю, что в этих условиях инициатива выработки и предложение модели долгосрочного сотрудничества остаются за Россией. Мне представляется, что российский политический класс при этом должен иметь в виду конструкцию, основанную на социал-демократических подходах, которые исповедует партия СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ.

А это, прежде всего, учет гуманитарной составляющей, признание человеческой жизни в качестве главной ценности, всестороннее уважение прав человека и соблюдение базовых норм международной жизни и, прежде всего, невмешательства в дела других государств.

Именно в рамках такого видения нам надо будет дать обстоятельный и честный ответ на вопрос о потенциале Евросоюза как традиционного для России стимула модернизации общественных институтов, источника инвестиций, увеличения инновационной составляющей экономики, повы-шения интеллектуального уровня общества, совершенствования транспортной и информационной инфраструктуры.