23 апреля в Государственной Думе был принят в первом чтении законопроект "О меценатской деятельности". Позицию фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" и свое отношение к данному законопроекту выразил член фракции, заместитель председателя Комитета ГД по делам общественных объединений и религиозных организаций Александр Тарнавский. Предлагаем вашему вниманию текст его выступления:

– Фракция "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" будет поддерживать в первом чтении настоящий законопроект. Мы считаем эту тему актуальной, особенно учитывая то, что ее обсуждение ведется уже многие годы. Вообще, во всем цивилизованном мире термин "меценат" ("меценатство") уже давно нашел свое место и присутствует в законодательном поле. И наша задача – легализовать его также в российском законодательстве, что в итоге даст возможность нашим меценатам, а они, безусловно, у нас есть, быть встроенными в ту систему общественных отношений и понятий, которые олицетворяют сегодняшнюю действительность.

Теперь о том, что хотелось бы сказать о содержании данного законопроекта. То, как содержательно сформулирован сам термин "меценатство", нас не совсем удовлетворяет. Согласно законопроекту, под ним сейчас понимается "деятельность, связанная с даром государственному или муниципальному учреждению культуры". Таким образом, во-первых, меценат может что-либо подарить лишь госучреждению, но не, например, органу государственной (муниципальной) власти. Во-вторых, лишь учреждению культуры. А почему нельзя передать что-то в дар учреждению здравоохранения? Для нас пока это непонятно. Мне кажется, вырабатывая и закрепляя в законодательстве термин "меценат", следует в основе своей исходить из опыта цивилизованных стран, а не выдумывать что-то свое, особенное. Мне кажется, международный опыт в этом отношении крайне богат. И нам не следует комплексовать оттого, что мы его используем.

При этом важно понимать, что у нас уже есть закрепленное в действующем законодательстве понятие "благотворительная деятельность". К сожалению, не могу не сказать, что то, как формулируется "меценатская деятельность" в обсуждаемом сегодня законопроекте, дает основания считать, что это часть благотворительной деятельности и ее следует считать именно благотворительной деятельностью. Но меценатская деятельность должна иметь свое, особое, только ей присущее, содержание, если мы хотим принять специальный законопроект по этой теме. Давайте не забывать, что у нас сейчас уже действуют как Федеральный закон "О благотворительной деятельности и благотворительных организациях", так и законы, принятые в некоторых субъектах федерации. Например, есть достаточно подробный московский закон. В этих законах есть четко сформулированное понятие "благотворительная деятельность". И это понятие, насколько я помню, сформулировано максимально широко.

Повторюсь, эти два понятия ("меценатство" и "благотворительность") следует развести, раз мы хотим иметь два отдельных федеральных закона. Кроме того, следует настоящий законопроект более основательно наполнить содержанием и конкретикой (а возможности для этого есть, поскольку его объем пока – всего четыре страницы текста, изложенного через два интервала). Иначе он будет похож на законопроект "о хлебопечении", который в свое время, будучи депутатом Мосгордумы, вместе со своими коллегами я обсуждал многие годы, но так который и не был принят. Этот законопроект был крайне коротким, и суть его заключалась в следующих словах: "Хлеб печется и его надо постоянно выпекать в дальнейшем". Все это, конечно, правильно, только оставалось непонятным, зачем этот лозунг необходимо закреплять в законодательстве. Ведь следует не только законодательно закрепить термин "меценатство", но и обеспечить его реальное использование. Необходимо, чтобы он не стал новым "мертвым законодательным грузом" в нашем законодательстве. Необходимо "оживить" его, придать ему практическую значимость – даже, если угодно, с помощью связанных с ним налоговых льгот и предоставления иных преимуществ заинтересованных в этом, точнее – дарителям. Здесь тоже, пожалуй, выдумывать ничего не нужно: при конструировании любой правовой нормы, любого законодательного положения мы всегда должны исходить из того что есть сама норма (ее диспозиция), есть структура всего законопроекта, куда эта норма вписывается, а также есть ответственность (санкция) в случае ее нарушения. В этом направлении и следует поработать, готовя настоящий законопроект ко второму чтению. Потенциал для этого, как я полагаю, тут еще огромен.

Теперь что касается налоговых льгот дарителям, которые затронул выступавший передо мной коллега Федоткин. Полагаю, что эту тему обсуждать можно и нужно. Есть стандартная (универсальная) практика, дающая положительный эффект: когда предоставляя дарителю льготу на 1 рубль, от него потребуется передача в дар важного и нужного имущества – но уже на сумму не менее 10 или 15 рублей. И я не исключаю, что на "подобную сделку" с дарителем государству можно будет пойти. Поэтому не думаю, что следует отказываться напрочь от обсуждения темы налоговых льгот дарителям, как от ненужной, неактуальной и даже вредной, имеющей лишь негативный оттенок. Тут следует поискать некий компромисс, который мог бы устроить и государство (дарополучателя), и самого дарителя. Не исключаю, что такой компромисс удастся и найти.

И последнее. Что касается наполнения законопроекта необходимым содержанием. В порядке обмена мнениями, могу сообщить об имеющемся лично у меня опыте, который, допускаю уместным сейчас сказать, мог бы быть использован. В свое время (более десяти лет назад) был принят, как я уже сказал ранее, закон о благотворительности в г. Москве. Так вот, в этом законе значительная его часть (а возможно, и главная) была посвящена созданию и оформлению полномочий специально создаваемой в столице структуры – Городского благотворительного совета г. Москвы. Во главе его стоял мэр Москвы. У него были два зама: один – назначаемый мэром представитель исполнительной власти, другой – избираемой Мосгордумой представитель законодательной власти. Далее на паритетных началах формировался состав рядовых членов этого Совета (всего – двенадцать человек). Шесть человек утверждала городская исполнительная власть, причем не менее трех из них должны были быть представителями московских благотворительных организаций. Также поступала Мосгордума: из шести предлагаемых ею в Совет членов не более трех составляли депутаты Мосгордумы, остальные же – от благотворительной общественности. Я это говорю к тому, что подобный государственно-общественный орган мог бы найти свое место и, соответственно, быть закреплен и в обсуждаемом сейчас законопроекте о меценатской деятельности. Давайте об этом подумаем, пообсуждаем в рамках подготовки поправок ко второму чтению этот вопрос.

В заключение, еще раз подчеркну. Фракция "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" поддержит в первом чтении настоящий законопроект. Призываем заинтересованных коллег, представляющих все без исключения парламентские фракции, подключиться к работе по его обсуждению и дальнейшей его доработке.