– Генплан принят. Принят, вопреки предостережениям специалистов – архитекторов, строителей, социологов, экологов, транспортников. Принят, вопреки многочисленным протестам, пикетам и шквальному огню критики со стороны СМИ. Принят, вопреки определению, которое дала Генплану обычно сдержанная Общественная палата РФ, – "смертный приговор городу". И думающему большинству никак не хочется радостно воскликнуть: "Генплан принят, да здравствует Генплан!".

Буря негодования возникла неслучайно. Вопросов о целесообразности и продуманности этой "псевдостройки века" огромное количество: это и плотность застройки, и варианты решения транспортных проблем, и то, что в "зоны реорганизации" попали многочисленные памятники и объекты культурного наследия.

Что интересно: ни одного общественного или профессионального обсуждения Генплана Москвы НЕ БЫЛО! И заявления "170 тысяч жителей приняли участие в обсуждении Генплана" профессионалов не впечатляют. Комиссия Общественной палаты по сохранению и развитию отечественной культуры отмечает, что вышеупомянутый смертный приговор "тихо разрабатывался Институтом Генерального плана, а затем принимался в режиме цейтнота". И результаты исследований ВЦИОМа, согласно которым 42% жителей Москвы о существовании Генплана ничего не знают, говорят о многом.

Я не хочу приводить огромное количество цифр и выкладок, призывать к их скрупулезному анализу. Поговорить хочется о другом. Да и этого "другого" совсем немало.

Первое. Когда читаешь о зонах реорганизации, социально-экономическом и территориальном планировании, направленности пространственного развития, в голову приходит мысль о том, что чьими-то руками и головами готовится фронтовая операция, главное в которой – победить, одержать верх над противником, но не обеспечить достойную жизнь в столице России. Или, может быть, это сделано умышленно, чтобы запутать тех, кто искренне пытался разобраться в этих хитросплетениях? Город – живой организм. Он живет потому, что в нем живут люди. Генплан же представляется бездушным скальпелем, причем, не в руках профессионального хирурга, спасающего жизнь, а в руках того, кто хочет эту жизнь отнять.

Второе. Я – ленинградец, петербуржец, но в Москве живу давно и давно ее люблю. И не хочу остаться без замечательных московских построек и особняков, зданий, которые десятками и сотнями лет украшают этот замечательный город. Я с самого начала был в числе тех, кто протестовал и протестует против возведения "Охта-центра" в моем родном Петербурге, и я против того, чтобы что-то случилось с культурным наследием Москвы. Верю, что "красота спасет мир" и не хочу верить, что эту красоту уничтожат до того, как это чудесное спасение произойдет.

Третье. Против Генплана восстал целый ряд экспертов и общественных организаций, включая Общественную палату – институт гражданского общества в стране. Искусствовед Марат Гельман заявил: "Для нас Москва – это любовь, для Лужкова – это овощная грядка". Резкое, но, на мой взгляд, справедливое высказывание. Постарайтесь увидеть то, что произошло на самом деле: протесты и предостережения целого ряда общественных организаций разбились о скалу непонимания. А непонимания ли? Скорее, о скалу волюнтаризма, вседозволенности, наплевательского отношения к тем, для кого Москва – это жизнь. Если эта вседозволенность будет торжествовать и дальше, мы столкнемся с проблемами гуманитарного, демографического, социального характера, сравнимыми с катастрофой.

Надеюсь, что Владимир Путин, который обещал как следует подумать над идеей присвоения центру Москвы особого статуса, поможет сохранить облик и красоту этого замечательного российского города. Ведь сохранение Москвы – дело не только москвичей и россиян. Мы должны сохранить ее для всех.