Олег Нилов и Михаил Делягин об установлении признаков неиспользования земельных участков

Олег Нилов:

- Алексей Игоревич, вы похвалили, так скажем, смежников, которые следят за использованием сельхозземель. А есть у вас информация, сколько в итоге у нерадивых собственников сельхозземель было изъято этой самой земли, конфисковано за прошедшие год или два?

И вопрос по существу. Вот на словах вы всё объясняете, но в законе ничего этого нет, подзаконного акта нет. Поэтому наша позиция такая: представьте на бумаге всё то, о чём вы так, в общем-то, правильно изъясняетесь, отвечая на вопросы, и тогда будем голосовать с пониманием, за что мы голосуем.

Алексей Бутовецкий:

- Олег Анатольевич, спасибо за вопрос. Я с удовольствием, естественно, направлю проекты постановлений, которые нами разработаны. Этот же вопрос задавали члены комитета, когда я на комитете докладывал. Я могу это сделать непосредственно в ваш адрес. Кроме того, мы во все регионы сейчас направили этот проект постановления для того, чтобы регионы высказались.

Могу ошибиться, поскольку это вопрос Россельхознадзора, но насколько я помню, за прошлый год изъято было всего семь земельных участков сельскохозяйственного назначения в рамках 101-го закона. И насколько я помню, по этому закону конфискация не предусматривается, потому что конфискация – это санкция за преступление.

И что касается запрета на изменение вида разрешённого использования садовых и огородных участков, этот запрет существует с 1 января 2019 года, он закреплён в 217-ом федеральном законе в 54-й статье – это закон о садоводстве и огородничестве.

Спасибо.

Михаил Делягин:

- Уважаемый Алексей Игоревич, вот вы нам очень подробно рассказали о землях населённых пунктов, а законопроект о землях для садоводства и огородничества. У нас же не все земли для садоводства и огородничества, как я понимаю, в населённых пунктах находятся. Это первое.

Второе. Вы говорите, что нужно за три года дом построить. А вы это себе как представляете в условиях галопирующего роста цен на стройматериалы, галопирующего роста цен на рабочих и ситуации, когда у нас у большинства населения уровень жизни снижается, какие бы статистические сказки нам не рассказывали. И ситуация, когда человек за три года не может построить себе даже хибару, это нормальная ситуация на сегодняшний день, если, конечно, человек не депутат или не олигарх.

И, наконец, последнее. Я правильно понимаю, что вы гордитесь тем, что у нас происходит с землями сельхозназначения, которые в огромных количествах заросли 30-летним лесом?

Алексей Бутовецкий:

- Да, спасибо большое. Наверное, тогда по порядку.

Первое. Всё-таки законопроект посвящён не только садовым и огородным участкам, но и земельным участкам в населённых пунктах. Поэтому предлагается поправка в главу Земельного кодекса про земли населённых пунктов. Из садоводческих товариществ сегодня 21 тысяча товариществ находится в населённых пунктах.

Второе. Я приводил земли сельхозназначения в пример того, что там есть признаки неиспользования. Это позволяет их более эффективно вовлекать в хозяйственный оборот. То есть с 2010 года такие признаки установлены.

Что касается трёхлетнего срока, я в своём докладе не говорил о том, что нужно за три года построить дом. Поэтому я позволю себе сказать, что это не совсем точно. Я сказал, что три года даётся на освоение, если участок, например, захламлён или зарос древесно-кустарниковой растительностью. То есть его нужно привести в нормальное состояние и после этого начать строить. Я напомню, что сегодня у нас разрешение упрощённое на строительство жилого дома даётся на 10 лет. Поэтому человек должен начать строить, чтобы он начал использовать земельный участок. Но про то, чтобы построить за три года, этого нет ни в законопроекте, и не было в моём докладе.

Спасибо.