11 июля  Государственная Дума приняла проекты федеральных законов № 366952-8 "Об исполнении бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации за 2022 год", № 366951-8 "Об исполнении бюджета Фонда социального страхования Российской Федерации за 2022 год". С докладами выступили официальный представитель Правительства РФ, председатель Фонда пенсионного и социального страхования Сергей Чирков, аудитор Счетной палаты РФ Сергей Штогрин, с содокладом – первый заместитель председателя Комитета по бюджету и налогам Ольга Ануфриева. Также Госдума приняла проект федерального закона № 367978-8 "Об исполнении бюджета Федерального фонда обязательного медицинского страхования за 2022 год". С докладами выступили официальный представитель Правительства РФ, председатель Федерального фонда обязательного медицинского страхования Илья Баланин, исполняющая обязанности Председателя  Счетной палаты РФ  Галина Изотова, с содокладом – первый заместитель председателя Комитета по бюджету и налогам Ольга Ануфриева. От фракции "СРЗП" вопросы докладчикам задали Федот Тумусов,  Николай Новичков, Андрей Кузнецов, выступил Андрей Кузнецов.

Федот Тумусов:

- У меня вопрос к Фонду обязательного медицинского страхования.

Уважаемый Илья Валерьевич, вот согласно заключению Счётной палаты профицит бюджета фонда составил 122 миллиарда 355 миллионов рублей, хотя был запланирован дефицит бюджета фонда на 21 миллиард 846 миллионов рублей. Та же самая ситуация в территориальных фондах. Казалось бы, надо хвалить, давать награды и так далее. Но за счет чего этот профицит? Я считаю, это за счет грабежа медицинских учреждений, у них громадная кредиторская задолженность, особенно в первичном звене. Вся беда в том, что механизм финансирования здравоохранения организован по принципу бизнеса – по количеству пациентов. Вот и страдают малонаселенные пункты, и территориальные фонды занимаются штрафованием и так далее. Хорошо, что есть различные коэффициенты для северных арктических территорий. Вопрос: сохранятся ли размеры этих коэффициентов на будущее?

Илья Баланин:

- Да. Уважаемый Федот Семенович, хочу сказать, что мы оплачиваем оказанную медицинскую помощь, а не ведем финансирование на содержание     медицинских     организаций.     Соответственно,     есть     у     нас,     к сожалению, такие случаи, когда медицинские организации в субъектах, ну это скорее исключение из правил, не выполняют в полном объеме необходимый объем оказания медицинской помощи, соответственно, конечно, они получают финансирование только за те объемы, которые они оказали.

А что касается первичного звена, то здесь мы финансируем не исходя из объемов оказанной медицинской помощи, а исходя из подушевого финансирования, при этом, если первичное звено даже оказало не в полном объеме медицинскую помощь, то финансирование они получают в любом случае 100%. Спасибо.

Андрей Кузнецов:

- Уважаемый Илья Валерьевич, вопрос о поддержке медицинских работников. Вот средства ненормированного страхового запаса ФОМСа, о чём, кстати, в акте Счётной палаты указано, используются следующим образом.

Медицинскими организациями на 3,2%, значит, это то, что касается стимулирующего характера за выявление онкологических заболеваний в ходе проведения осмотров и диспансеризаций. А средства, направленные на софинансирование расходов медицинских организаций на оплату труда врачей и среднего медперсонала, на 24,6%.

То есть не кажется вам это странным? То есть что за явление у нас такое появляется, что медицинские организации, по сути, не выбирают эти деньги, хотя мы получаем сообщения отовсюду о том, что недостаточное финансирование заработных плат у работников медицинских организаций?

Илья Баланин:

- Андрей Анатольевич, что касается расходов, предусмотренных на доплаты медицинским работникам, только вновь принятых медицинских работников. К сожалению, потребность в медицинских работниках действительно выше, и ежегодно поступают, вновь принимают на работу в медорганизации, скажем так, не в полном объёме от потребности медорганизации. Поэтому средства не расходуются в полном объёме, а, исходя из действующей методики, они планировались, исходя из общей потребности медработников. Мы данную ситуацию, понятно, что каждый год слышим эти замечания, но, к сожалению, пока действительно недостаток этот есть.

Что касается онкологических выплат, там есть составляющая, когда они делятся между тремя медработниками, которые принимают участие в выявлении, скажем так, онконастороженности. Мы сейчас подготовили изменения в этот порядок, которые направили на рассмотрение в профильные федеральные органы власти, и я считаю, что если он будет поддержан, то тогда данная ситуация по доплатам за выявленные онкозаболевания изменится уже в текущем году.

Николай Новичков:

- Вопрос коллеге Чиркову. Уважаемый Сергей Александрович, вы очень чётко рассказали нам про цифры поступлений в фонд и расходов, но вот, собственно, как экономист экономисту, скажите, пожалуйста, вот в реальном исчислении с точки зрения покупательской способности, как ситуация обстоит у наших пенсионеров, у них в среднем пенсия-то стала больше или стала меньше, осталась прежней?

Спасибо.

Сергей Чирков:

- Спасибо за вопрос, Николай Владимирович.

По поводу того, что мы наблюдаем, исходя из цифр, которые я уже вам озвучивал, то получается, что размер пенсии растёт, в прошлом году, соответственно, было, как вы знаете, две индексации, эти две индексации пенсий перекрыли ту инфляцию, которая была в прошлом году, то есть первая индексация была уже на 8,6%, а потом ещё дополнительная индексация с учётом ситуации, которая в нашей стране была, ещё на 10%, то есть в общей сложности вот увеличение составило более 18%, как мы видим, пенсии в прошлом году, что позволяет говорить о том, что пенсия выросла. Я исхожу из этого.

Спасибо за вопрос.

Выступление Андрея Кузнецова:

- Уважаемые коллеги, конечно, мы не согласны с тем, что нужно давать оценку кассовому исполнению деятельности социальных фондов. Не случайно мы с вами рассматриваем и исполнение бюджета, и исполнение бюджетов фондов таким, скажем, одним блоком, где и Министр финансов, и все остальные показывают, собственно говоря, каких целей и как мы достигаем.

Очень правильный был подход в свое время у Счётной палаты о том, что кассовое исполнение рассматривает Счётная палата, и они свои выводы сделают, а там, где что-то украли, они обязаны обратиться в прокуратуру и так далее, и там винтики все, шарики закрутятся без нас с вами.

Наша с вами все-таки задача рассматривать, а достигаются ли цели, которые мы ставим, не цифры, а цели, потому что цифры могут быть выполнены, а народ будет недоволен.

Я приведу несколько таких моментов. Давайте так, в 2022 году у нас вообще узел социальной системы в стране – это прожиточный минимум. Я уже об этом говорил, еще раз хочу подчеркнуть. Так вот впервые с 2022 года принято решение, мы против выступали, кстати говоря, кто-то "за" здесь голосовал, что у нас прожиточный минимум просто цифра утверждается, не формула, не обоснование какое-то, а именно цифра. И вот, исходя из этой цифры, значит, пенсионный прожиточный минимум в среднем по стране – 10 тысяч 882 рубля.

Коллеги, я вам хочу сказать, что у нас шести миллионам 343 тысячам пенсионеров государство из бюджета доплачивает до того, чтобы их пенсия была выше прожиточного минимума, до прожиточного минимума. Доплачивается примерно триллион рублей.

Можно, конечно, там победные реляции, восторги и так далее о том, как в тяжелый период государственная машина справилась, выполнила и так далее, но если мы посмотрим на вот эти цифры, мы с вами увидим, что нам до, значит, победных песен-то еще очень далеко. И, говоря о целях, мы все-таки должны измерять, мы какие цели-то достигаем?

Мы держим на плаву, по сути, просто, вот это даже не поддержание штанов для шести с лишним миллионов человек. Про остальных я не буду говорить, потому что они уже как бы бедными не считается по этой методике, но даже те 12 тысяч 654 рубля, которые на 2022 год были на душу населения в Российской Федерации, это тоже ни в какие ворота не лезет.

Поэтому можно говорить о том, что у нас там инфляция, мы опередили инфляцию... Коллега вот выступал, четко показал, что пенсии не опережают инфляцию, у нас идет снижение доходов. Поэтому здесь есть предложение все-таки немножко более трезво на это дело посмотреть.

Это притом, что количество пенсионеров сократилось на 465 тысяч. То есть по уму, по положениям пенсионной реформы, за которую нас тут все агитировали, должно происходить процветание, уменьшается количество пенсионеров – увеличиваются выплаты.

Но в цифрах всё красиво, в реальном выражении, нет, не красиво.

Значит, на что хотелось бы обратить внимание?

По Пенсионному фонду все-таки практически не работает норма о праве предпенсионеров на досрочный выход на пенсию, если они не смогли найти работу. Вы знаете, что у нас есть такая норма, ею можно воспользоваться, но, значит, в 2022 году всего шесть тысяч человек воспользовалось этой нормой.

Есть предположение, что в соответствии с отчетом Счетной палаты просто  Пенсионный  фонд  не  занимался  информационной  просветительской работой, потому что здесь вот четко сказано, что осуществляли данную работу и расходование средств в отсутствие утвержденного плана информационно-разъяснительной работы, и потратили более 100 миллионов рублей, 14% от показателей, но тем не менее.

Это говорит о том, что до людей, которые могли бы воспользоваться своими правами, просто не доводят, и эта норма не работает.

Дальше. Много, на самом деле, замечаний, которые требуют вот такого серьезного, на мой взгляд, разговора.

Завершился практически проект с накопительными пенсиями. Еще раз, о цифрах и результатах, один пенсионер из 400 пользуется накопительной пенсией, средний размер ее 1123 рубля, и при этом в основном накопления сразу по выходу на пенсию снимают, это 16 тысяч рублей в среднем. О чем мы говорим с вами?

Дальше. Что касается социального фонда. Вообще есть ко всем фондам претензии по сбору денег, но это, наверное, не к ним. У нас очень странно получается, инфляция, там, 12, зарплата на 11 с лишним вырастает, а социальные взносы растут, там, на три с небольшим процента.

Вопрос. Кто-то этим занимается? То есть почему это происходит?

Я выскажу гипотезу о том, что народ уходит в тень, потому что вот при таких показателях пенсионного и социального обеспечения ни одного человека убедить в том, что ты должен всё официально показать, невозможно. Они спрашивают: "А зачем? Лучше я сейчас эти деньги потрачу, чем они пропадут в государственной системе, а мне потом дадут эти крохи, на которые я ничего не смогу купить". Вот о чём идёт речь. В принципе можно подтвердить это цифрами.

Ещё раз я вам хочу сказать, что по Фонду обязательного медицинского страхования у нас были вопросы и на прошлом отчёте по тарифной политике, и снова к Счётной палате предложение – давайте всё-таки мы тарифную политику в отраслях тоже будем как-то проверять на исполнение целей, потому что происходят конфликты, которые… вот одни говорят, что да, лекарства стоят вот так вот, их надо платить, покупать, онкологических больных надо спасать, но этого не делается, и поэтому большие вопросы к тому, как тарифная политика на обеспечение медицинских услуг. И, кстати говоря, Счётная палата здесь пишет о том, что у нас даже экспертиза медицинских услуг производится без обязательных параметров их плановости, когда они должны проводиться и так далее, есть все      признаки      (это      я      цитирую)      формального      подхода      к      экспертизе медицинских услуг. Какое качество будет работы наших больниц и медицинских учреждений при таком подходе, а ведь это главная функция фондов, их ведь поставили посредником, убеждая нас в том, что они сделают лучше, чем государство, лучше, чем Правительство, потому что будут распоряжаться деньгами отдельно в интересах граждан. Ничего этого не происходит.

Мы голосуем против именно по недостижению целей, потому что цели поставлены слабые, и они плохо достигаются. И призываем вас проголосовать против.

Спасибо.