6 декабря Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона № 232768-8 "О внесении изменений в статьи 205 и 281 Уголовного кодекса Российской Федерации" (в части уточнения ответственности за террористический акт и диверсию). С докладом выступил заместитель Министра юстиции Российской Федерации Андрей Логинов. С содокладом – первый заместитель председателя Комитета по государственному строительству и законодательству Ирина Панькина. От фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ" вопрос содокладчику задал Михаил Делягин, выступил Олег Нилов.

Михаил Делягин:

- Уважаемая Ирина Александровна, расширение понятий "диверсия" и "терроризм" и повышение мер ответственности – это хорошо. Но хотелось бы узнать отношение к смертной казни, потому что террористы и диверсанты могут надеяться, что их обменяют или иным способом выручат, да и при определённом уровне культуры человек не всегда может себе представить, что такое, например, пожизненное заключение.

С другой стороны, мораторий на смертную казнь мы ввели в порядке наших обязательств перед странами, которые сейчас развязали против нас политическую войну на уничтожение, и вооружённые силы некоторых из них, регулярные вооружённые силы, судя по тому, как хоронят погибших польских военнослужащих, участвуют в боевых действиях против нас на Украине. Стоит ли в этих условиях соблюдать перед ними обязательства? Спасибо большое.

Ирина Панькина:

- Уважаемый Михаил Геннадьевич, ну, ваш вопрос никоим образом не касается предмета обсуждаемого нами с вами законопроекта, но я отвечу. Хочу вам сказать, что вот буквально на прошлой неделе, вы наверняка знаете, проходил съезд судей, на котором был и Президент страны Владимир Владимирович Путин, и мне кажется, как нам представляется, позже это уже обсуждали и на юридическом форуме ежегодном, очень чёткая позиция Председателя Конституционного Суда о том, что вот, несмотря на то, что существуют и конституционные вещи, легитимные конституционные, которые закреплены в основном законе нашей страны, все-таки за все эти годы, несмотря на то, что мы вышли из Совета Европы, это, в общем-то, наверное, не является поводом введения крайнего вида наказания в наше законодательство, сложились все-таки конституционные гарантии неприменения к гражданам Российской Федерации вот этого вида наказания. Это что касается такого, наверное, юридически-этического аспекта.

Ну, и есть все-таки морально-нравственные устои, и это вот те наши, наверное, базовые ценности, которые сейчас, как никогда, актуальны. Спасибо.

Выступление Олега Нилова:

- Уважаемый Иван Иванович, уважаемые коллеги, конечно, очень важный и нужный законопроект. Наша фракция поддержит, но у меня есть желание, конечно же, внести поправки.

Я вот продолжу мысль, которую Михаил Делягин в своем вопросе сформулировал и это тоже может быть вопросом к уважаемым авторам, членам Правительства и депутатам профильного комитета. Вот согласитесь, речь ведь не идет сразу о смертном приговоре. Речь идет сегодня о том, чтобы за терроризм, за диверсии, которые угрожают обороноспособности страны, жизням многих и многих граждан, привлекать к высшей мере.

Уважаемые коллеги, почему вы так сразу передергиваете и ссылаетесь на какие-то сложившиеся практики, на мнение пусть и великого юриста Зорькина, сегодня в законодательстве есть высшая мера? Есть. Убийство, посягательство на жизнь государственных, общественных деятелей, посягательство на жизнь лиц, осуществляющих правосудие или следствие, на сотрудников правоохранительных органов, за геноцид у нас есть высшая мера. Так почему мы за терроризм и диверсии эту меру предложить не можем, уважаемые коллеги? Что это за такое отношение к этим варварам, к террористам и убийцам многих и многих ни в чём не повинных граждан? Кончилось то время, хватит думать о том, как о нас подумает этот "великий" Запад. Уважаемые коллеги, давайте вот к этим преступлениям относиться так же, как к посягательствам на жизнь общественного деятеля или депутата. Это гораздо более страшные преступления. Почему 15 лет или 20 лет?

Поэтому такие поправки мы точно внесём. И просьба Правительству ну, может быть, как-то прокомментировать. Или вы считаете, что это чрезмерно жестокое наказание для вот этих нелюдей? Спасибо.