20 апреля Государственной Думой был принят в первом чтении проект федерального закона № 1116605-7 "Об ограничении выбросов парниковых газов". С докладом выступил официальный представитель Правительства Российской Федерации, заместитель Министра экономического развития Российской Федерации Илья Торосов. Содоклад – председателя Комитета по экологии и охране окружающей среды Владимира Бурматова. Вопросы задали депутаты фракции "СР" Олег Шеин, Олег Нилов и Игорь Моляков, от фракции выступил Олег Нилов.

Олег Шеин:

- У меня вопрос к комитету. Не находите ли вы, что вся эта история с глобальным потеплением, на самом деле, представляет из себя достаточно опасный идеологический штамп в силу того, что, если мы смотрим через историческую призму, мы живем в период глобального похолодания, напротив, и есть риски, перестаравшись с ограничительными мерами, скатиться в малый ледниковый период, что будет оборачиваться и социальными, и экономическими потерями куда более масштабными. И учитывая, что мы в стране, в России освобождены от ряда либеральных догм, которые, увы, есть в других странах мира, мы как раз должны быть критиками такого рода подходов и не разделять их.

Спасибо большое.

Владимир Бурматов:

- Уважаемый Олег Васильевич, спасибо большое вам за вопрос.

В начале своего содоклада я отметил, что у рассматриваемого сегодня законопроекта есть две, скажем так, ипостаси. Одна, которая касается исполнения международных соглашений, в которые вошла Россия, в том числе, Парижского соглашения по климату, в котором сегодня находится почти 200 стран, и мы находимся в глобальном этом процессе.

А вторая сторона или вторая реальность – это реальность экономическая. Если говорить о вопросах климата и отношения к глобальному потеплению, то, вы знаете, что у этих подходов есть как сторонники, так и климатические скептики, которые эту теорию критикуют очень активно и аргументированно. Но мы исходим из того, что, к сожалению, уже является данностью.

Дело в том, что Евросоюз заявил о том, что к 2023 году они введут это трансграничное углеродное регулирование, введут этот сбор, хотим мы того или нет, участвуем мы в Парижском соглашении или нет, принимаем мы это законодательство для себя или нет, и участвуем мы в этих процессах или нет. И продукция с так называемым высоким углеродным следом будет облагаться налогами ли, пошлинами ли, либо ещё какими-то платежами. То есть мы рискуем столкнуться с тем, что наши предприятия-экспортёры – энергетики, химики, ряд других отраслей, там сразу несколько отраслей попадёт под удар, они могут терять, я назвал цифру, это такие оценки усреднённые, до пяти млрд евро. Есть цифры потерь из-за этого регулирования, которые называются, существенно большие.

Поэтому предприятиям надо дать возможность, мы пришли к этому и на парламентских слушаниях, и на комитете, засчитывать эти углеродные единицы. Пусть они лучше занимаются лесовосстановлением в России, чем они платят эту пошлину, условно говоря, на границе. И коллеги из РСПП нас поддержали в том вопросе. И эта концепция законопроекта, она связана с так называемым мягким регулированием, и она предполагает учёт выброса парниковых газов и введение этих углеродных единиц, которые можно будет предъявить на границе и сказать: "мы углеродный след свой свели к нейтральности, условно говоря, или к минимуму. И дальше с нас сдирать вот эти деньги, эти пошлины или налоги уже не надо".

Олег Нилов:

- У меня вопрос к обоим докладчикам. Меня интересует, а почему ратификация этого вхождения России в Парижское соглашение не была проведена в Государственной Думе, насколько она легитимна?

И второй вопрос касается структуры парниковых газов. Вы же специалисты, наверное, готовились. Объясните нам, пожалуйста, сколько в структуре парниковых газов пара, сколько СО2 природного?

И самый главный вопрос. А почему тогда здесь не ставится задача определения природных, как я понимаю, основных выбросов СО2? Почему не считается, не устанавливается никаких контрольных приборов по определению выбросов СО2 при лесных пожарах, извержении вулканов, болотных газов и так далее, и так далее? Зачем бороться только с антропогенным СО2?

Илья Торосов:

- Касательно: почему не ратифицировалось? Потому что нет ограничений суверенитета. Согласно Парижскому соглашению мы добровольно на себя берем обязательства, обязательств в самом Парижском соглашении нет. Это наше личное мнение как государства. Это первое.

На второй вопрос касательно антропогенных выбросов. Да, вы абсолютно правы, сейчас это семь веществ, которые считаются, в основном это углекислый газ, он больше всего занимает с точки зрения выбросов. И касательно вашего вопроса по поводу других газов, то сейчас мы проводим по этому поводу научные исследования, и в зависимости от их результата будем по этому вопросу уже дальше двигаться.

Спасибо.

Олег Нилов:

- Я прошу еще раз вернуться к ответу на мой вопрос обоих докладчиков. Если вы не знаете структуру образования СО2 природного происхождения и от действий человека, то что вы здесь делаете, уважаемые специалисты? Ответьте мне – структура, пропорция, примерно хотя бы, 50 на 50 или один к ста. Вот если вы еще этого не знаете, проводите научные исследования, потом возвращайтесь сюда и докладывайте.

Илья Торосов:

- Мы сейчас говорим о воздействии человека на природу. Мы не говорим и никак не регулируем просто само воздействие природы, само климатическое развитие. Вот это надо понимать. Мы сейчас говорим только про выбросы, которые возникли в связи с деятельностью человека. И мы по ним как раз и работаем. Как и весь мир. Спасибо.

Игорь Моляков:

- Вопрос к представителю Правительства. Уважаемый Илья Эдуардович, уже на сегодняшний день существуют нормативы по выбросам, в том числе и в воздух. Наше законодательство работает, люди платят деньги.

И представьте ситуацию, когда у компании истёк срок разрешения на выброс, такой же срок будет установлен на парниковые выбросы. Вот он истёк. Вчера предприятие не было должником, а завтра оно будет, то есть не определён срок, в какой необходимо получить это новое разрешение, потому что оно может тянуться и год, и два, и три. А в это время предприятие будет терпеть огромные убытки.

Хотя, конечно, здесь прозвучало мнение, что весь мир работает над законопроектом, над Парижским соглашением. Не весь мир. Китай и Штаты не работают.

Илья Торосов:

- Да, спасибо за вопрос. Хочу еще раз уточнить. У нас нет ограничений на выбросы. Следовательно, никакого срока, который должен вестись, нет, согласно законопроекту, просто его нет. Мы просто собираем статистику по выбросам и позволяем еще раз бизнесу делать добровольные климатические проекты.

Возможно, появятся углеродные единицы, которые они смогут зачесть при трансграничном налоге. Всё. Никаких обязательств по сокращению выбросов у нашего бизнеса согласно этому законопроекту нет и пока не планируется. Спасибо.

Олег Нилов:

- Фракция "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" будет выступать категорически против поддержки этого закона, потому что это закон в поддержку аферы века, уважаемое Правительство, которую вот так, без сопротивления России продавливают, прежде всего, наши так называемые партнёры. Я напомню. Озоновые дыры уже залатали, да? Озоновые дыры, которые сотрясали до этого – это была просто разминка, учебная такая тренировка, да, заменили фреон, убрали эти лаки, спреи женские, сделали миллиарды – прошло. А давайте теперь вот здесь обложим всех вот такой данью этого ига. 50 трлн долларов за 30 лет собирается собрать Парижское соглашение и уже вовсю работает обязаловка. Просто Россию до поры до времени пытались разорвать в клочья, а теперь не получилось разорвать экономику России в клочья, значит, как вы говорите, будет мягкое, медленное такое удушение с помощью вот этих, в том числе, соглашений нератифицированных в Думе, как вы слышали, да, очень интересный вариант, значит, серьезнейшее соглашение Правительство ратифицировало, господин Медведев, и вот таким образом собирают статистику.

Еще раз говорю вам, не лукавьте, не врите, вы прекрасно знаете, что антропогенная доля этих парниковых выделений и СО2, и прочих, прочих – одна восьмидесятая в такой большой стране, как Россия, одна восьмидесятая от всего, что горит, чадит, вулканы, лесные пожары, печки в 60% деревень. Значит, и не изучать, не контролировать вот эти 79 долей, а заниматься только одной, трубами наших предприятий, поставить и счетчики еще под хвост коровкам, это издевательство, это действительно, я считаю, вредительство.

Уважаемые коллеги! Поэтому надо ставить вопрос, главный интерес – сбережение наших лесов от пожара и восстановление всего того, что сгорело, порублено и вывезено, если деньги, эти триллионы Парижского соглашения, не будут к нам направлены внутрь России, "до свидания" нужно говорить такому соглашению. ВТО вас не научила, вы боитесь чего? Cанкций, блокад? Без всяких соглашений у вас всё перекроют, закроют и разорвут контракты. ВТО выполняется? Нет. Поэтому нечего им потакать.