18 сентября Государственная Дума отклонила законодательную инициативу "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" – проект федерального закона № 399-7 "О внесении изменения в статью 11.1 Федерального закона "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" (в части расширения перечня технических средств реабилитации инвалидов). С докладом и заключительным словом по данному законопроекту выступил Олег Шеин. От фракции "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" выступил один из авторов законопроекта Валерий Гартунг.

Олег Шеин:

– Предыдущий закон отчасти был реакцией на пенсионную реформу Зурабова 2001 года. Данный законопроект является реакцией на закон о монетизации льгот в 22-ФЗ 2004 года. Я напомню, что тогда законодатель, фракция "Единая Россия" основательно прошлась по социальному праву в Российской Федерации. И одна из линий, которая была предметом дискуссии, конечно, касалась ситуации с инвалидами, а именно с предоставлением инвалидам средств технической реабилитации, я имею в виду в данном случае автотранспорт и автотранспортные средства, включая ручное управление.

Этот вид технической реабилитации существовал в нашей стране на протяжении 52 лет, в 1952 году еще появились первые соответствующие технические устройства. Потом мы хорошо знаем, что выпускались специализированные машины "Таврия", "Ока", пока в 2004 году не было принято решение о том, что вместо соответствующего вида технической реабилитации государство просто увеличивает размер самих текущих выплат инвалиду, и понятно, что за те несколько тысяч рублей, которые человек получает, он не в состоянии приобрести автотранспортное средство, это более чем очевидно.

Несколько аспектов. Я хочу обратить внимание на то, что мы говорим не только о возврате к нашему предыдущему, действовавшему на протяжении десятилетий, законодательству, но также о реализации норм Конвенции о правах инвалидов, в которой сказано, что государство принимает эффективные меры для обеспечения индивидуальной мобильности инвалидов с максимальной возможностью установления их степени самостоятельности.

Второй аспект. Нам могут возразить, что у нас нет финансово-экономического обоснования, но его и не может быть, поскольку мы говорим о средстве реабилитации, которое, соответственно, определяется исходя из ИПРА, исходя из индивидуальной программы, поскольку она на то и индивидуальная, что устанавливается применительно к каждому человеку автономно, то здесь и не может быть, соответственно, до первых практик и финансово-экономического обоснования, только реализация этих решений позволит уже непосредственно оценить финансовую затратность.

Но обращу внимание на то, что все 90-е годы, сложные, непростые, тем не менее, соответствующий закон существовал, и существовал он в Советском Союзе в 80-е годы, которые мы с вами запомнили, как достаточно непростые для нашей страны, исходя из её финансово-экономической устойчивости, тем не менее, такие законы работали. Поэтому "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" предлагает вернуться к ранее существовавшей практике и принять данный закон.

Валерий Гартунг:

– Уважаемый Александр Дмитриевич (Жуков, Первый заместитель Председателя ГД – Прим. ред.), уважаемые коллеги! Ещё один законопроект, который, очевидно надо принимать. Но в то же время при обсуждении этого законопроекта профильный комитет говорил о чем угодно, но только не о том, что нужно решить эту проблему.

Мы сегодня услышали, что мы гигантские деньги выделяем, аж пять млрд рублей в год в масштабах страны на "Доступную среду", и мы все делаем для того, чтобы граждане с малой мобильностью могли свободно передвигаться. Но я думаю, что даже если мы в 10 раз увеличим расходы по этой программе, то нам ещё лет 50 понадобится для того, чтобы сделать мобильную среду.

Многие инвалиды, о которых мы сейчас говорим, просто не доживут. Учитывая те объемы финансирования, которые сейчас выделяются на "Доступную среду", я думаю, что не 50, а 500 лет понадобится. Поэтому это утопия.

Если вам не нравится тот подход, который сейчас реализует "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ", где мы предлагаем обеспечить индивидуальными мерами реабилитации граждан с малой мобильностью (те, которые были до 2004 года, предусмотрены законом). Если гражданину действительно по показаниям было необходимо это средство, ему его предоставляли. Если ему необходимы другие средства, ему другие предоставляли. Если он свои проблемы не решит предоставлением автомобиля, ему индивидуальный уход дадут. Если он не может водить, значит, можно сопровождающему это делать. До 2004 года программа работала. Мало того, средства эти индивидуальной реабилитации, эти автомобили делались нашими российскими заводами, тоже специальная программа была. Но потом, в 2004 году обрубили, и завод этот закрылся, уже не выпускает давно эти автомобили. И ничего взамен не получили. Нам тут говорят, что в 2004 году же мы заменили ежемесячной денежной выплатой (ЕДВ), дескать, инвалиды теперь получают деньги, и могут себе ни в чем не отказывать, ездить везде, где угодно, вызовут такси, везде их увезут, принесут и так далее. Коллеги, вы о какой стране говорите? Может быть, где-то вы это и видели, да, я это видел за рубежом. Но у нас в стране это не так. Даже не надо далеко ездить в Челябинск, еще куда-то, в село, вы по Москве пройдите, посмотрите, какой транспорт ходит. Везде у нас доступная среда? Далеко не везде. Не говоря уже о глубинке, о городах-миллионниках даже, в селе вообще не добраться никак. Там интернета-то нет, не то, что транспорта, который обеспечивает мобильность инвалидов. Там в лучшем случае хоть что-то ходит.

Поэтому, коллеги, на самом деле тут были претензии о том, что финансовых расчетов нет, где взять на это деньги. Напоминаю, наше с вами законодательство по Бюджетному кодексу гласит, что, если в федеральном законе нет каких-то расходных обязательств, то они в бюджетном процессе не учитываются при формировании бюджета на следующий год. То есть, сначала принимается закон с бюджетными обязательствами, просчитывается, а потом вносится поправка в бюджет. У нас бюджетный процесс как раз проходит осенью, и, если бы мы приняли этот закон сейчас, то мы очень спокойно могли бы уже внести поправки в бюджет следующего года и реализовать с 1 января следующего года этот закон. Никак иначе. Андрей Михайлович Макаров (член фракции "Единая Россия" – Прим. ред.) выйдет и объяснит, что если нет расходных обязательств по закону, то в бюджет эти траты внести нельзя.

В то же время, когда мы приходим сюда и вносим поправки в бюджет, нам то же самое говорят – вы поправки в бюджет вносите, но на что? Как вы их будете тратить, ведь закона же нет? Поэтому получается замкнутый круг. То есть, если нет расходных обязательств в бюджете, значит, нельзя принимать закон, потому что он не обеспечен финансами. А, если нет закона, то нельзя внести затраты в бюджет, потому что нет законного основания. Коллеги, мы это слышим каждый раз. То есть когда вы хотите законопроект принять, у вас всё находится. Когда вы не хотите его принять, вы тут же нам говорите – нет финансов. Наверное, совсем цинично говорить, когда мы должны по силам, по средствам жить. Коллеги, напоминаю, почти три трлн рублей дополнительных доходов получит бюджет до конца этого года. Подчеркиваю, дополнительных. Суммы, о которых здесь идет речь, в 100 раз, даже может быть в 150 раз меньше. Речь идет не о нефтяниках, не об олигархах, которым вы даете с барского плеча отрицательные акцизы в400 млрд, а они говорят – нет, нам мало, дайте нам еще 230. И вы дадите им еще и 230 млрд потом. И весь НДС, который дополнительно соберете, отдадите нефтяникам. А для инвалидов у вас денег нет, хотя денег нужно в 20-30 раз меньше, чем вы отдаете нефтяникам. Коллеги, ну что тут еще можно сказать? Я думаю, что пора уже от слов переходить к делу. Я вообще замечаю, что чем больше в этом зале разговоров о том, как мы заботимся о той или иной категории граждан (о пенсионерах, об инвалидах), тем хуже им живется. Вот вам, пожалуйста, проект закона. Что-то не нравится? Во втором чтении поправим. Мы тут видели внесенные Правительством законопроекты, когда он в первом чтении на одном листочке, а ко второму чтению на 110 листах вносился. Мы такие видели законы. А здесь не надо 110 листов. Даже все замечания, которые у вас есть, можно поправить во втором чтении. Вообще никаких проблем не вижу. И деньги в стране есть. Нужно только желание. Спасибо.

Заключительное слово Олега Шеина:

– Несколько коротких реплик по ходу дискуссии. Первая, касающаяся того, что в союзе могли себе позволить принятие данных мер реабилитации, мы не можем себе позволить, поскольку машина стоит дорого. Я напомню, что в 60-70-80-е годы разница между средней заработной платой по стране и стоимостью машины класса "Москвич" составляла 1 к 40. То есть, грубо говоря, при заработной плате в 200 рублей, машина стоила порядка восьми тысяч.

На сегодняшний день, при официальной средней заработной плате в 40 тыс., машина достаточно хорошего класса стоит порядка 500-600 тысяч рублей и, очевидно, что данный вид техники стал доступнее для людей.

Следующая вещь. Что касается того, что в Союзе было очень мало инвалидов, а сейчас их развелось немерено, и по этой причине мы не можем себе позволить взять на себя столь большое обременение. Не будем брать советскую статистику, возьмём статистику последнего десятилетия. В 2010 году у нас к категории инвалидов первой группы относился 1 миллион 900 тысяч человек, в 2016 году – 1 миллион 200 тыся, аналогичным образом, на 800 тысяч человек сократилось число инвалидов второй группы, так что, МСЭ работает, не дремлет, и людей, которые вчера считались инвалидами, сегодня она считает людьми совершенно здоровыми, и, я думаю, что многие из нас с этим сталкивались в рамках обращений избирателей. Поэтому не стоит говорить о том, что у нас здесь есть большое перенапряжение.

Следующая вещь касается федеральной программы, если только докладчик от комитета не оговорилась. На самом деле речь идёт про пять млрд рублей (именно такая цифра прозвучала с трибуны). На сайте программы официально говорится о том, что ежегодные траты должны составлять порядка 50 миллиардов, то есть, мы хорошо все понимаем, одно дело – программа, другое дело – её исполнение. И, наверное, если в программе написано одно и в рамках бюджета указывается цифра на порядок меньше, что является, конечно, общим правилом, то мы должны говорить о том, что эта цифра по бюджету отличается от плановой.

И, конечно, не могла не удивить фраза о том, что мы здесь с боем вырываем у Правительства отдельные поправки. Я понимаю, что оппозиция что-то может вырывать с боем, на то она и оппозиция, поскольку у оппозиции на три фракции 105 депутатов при общей численности парламента 450 человек. Но какое может быть вырывание с боем у фракции большинства, которые вправе принять любую поправку, любое решение и, наверное, сама по себе такая парадигма, что мы что-то с боем вырываем, является неправильной. Парламент является самостоятельной ветвью власти, которая вправе принять любое разумное и взвешенное решение в рамках полномочий, которые даны ему Конституцией. Тем более, напомню цифры ежегодно раздаваемых налоговых льгот на 10 трлн рублей, которые, как правильно сказал коллега Коломейцев, ещё у нас прибавляются, и никем не подсчитанные налоговые льготы от двух внутренних офшоров. Спасибо.