14 февраля Государственная Дума отклонила законодательную инициативу "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" – проект федерального закона № 393-7 "О внесении изменений в отдельные законодательные акты в части установления минимального почасового размера оплаты труда, а также установления минимального размера оплаты труда, применяемого для целей обязательного социального страхования, не ниже величины прожиточного минимума для трудоспособного населения в целом по Российской Федерации". С докладом по данному законопроекту выступил один из его авторов Олег Шеин. От фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ" выступил Валерий Гартунг.

Олег Шеин:

- Уважаемые коллеги! Тема заработной платы, естественно, является одной из главных в любой повестке. Мы очень часто слышим возражения на предмет того, что в России недостаточная производительность труда и что при существующей производительности российский работник заранее обречен на то, чтобы получать мало денег.

На самом деле есть универсальные критерии. Им является, например, такой параметр, как доля заработной платы к ВВП, к национальной экономике, в России нацэкономика около 100 трлн рублей, фонд оплаты труда – порядка 25, то есть доля заработной платы к российской экономике примерно четверть – 25%, а во всех других странах первого мира ОЭСР (объединения экономического сотрудничества и развития) – около 50%. Это и есть ответ на парадокс, почему наша страна, занимая 56 строчку в мире по доле ВВП на душу населения, занимает по минимальному размеру оплаты труда не 56 место, а 95? И даже после того, как будет минимальная заработная плата повышена до совершенно непонятного параметра "прожиточный уровень", минимальная заработная плата с 95 места переместится на 86, и мы по-прежнему не догоним Гондурас, о чем мы много раз в этом зале говорили.

Почему так происходит? Во-первых, потому что сами критерии установления минимальной заработной платы являются достаточно искаженными. Что такое потребительская корзина? Как она складывается? Она складывается следующим путем: считается, сколько нужно продуктов питания для человека по гигакалориям, и потом считается, что соответствующие, аналогичные издержки у него идут на коммунальные услуги, на иные услуги, которые ему потребуются по жизни. Причем, как считается потребительская корзина по продуктам питания, тоже непонятно. Что такое рыба? Камбала, сельдь, вобла, жерех, какая это рыба? Что такое птица? Индюк, курица, утка?

Понятно, что это не предмет регулирования законодательства, это предмет правительственных постановлений. Мы видим замечательную совершенно практику, когда посреди зимы у нас выясняется, что, оказывается, цены в стране падают, и люди могут жить куда более на широкую ногу, чем летом, поэтому традиционный жанр, когда третий, четвертый квартал, первый квартал у нас размер прожиточного уровня в нашей стране неожиданно для всех начинает снижаться. Поэтому от этой самой методики прожиточного уровня, безусловно, надо уходить.

Как решают эти вопросы за границей? Во-первых, есть рекомендации, причем не абы кого, а организации, где сидят вовсе не профсоюзы: это Всемирный банк, Международная организация труда, то есть межправительственные учреждения, МВФ, которые рекомендуют определять минимальную заработную плату не как некую сумму, на которую человек должен не протянуть ноги, а как некое соотношение к средней заработной плате, официально заявленной по стране. Есть рекомендации указанных организаций, по которым эта средняя минимальная заработная плата должна составлять порядка 40% от средней заработной платы в соответствующем государстве. Эти рекомендации исполняются в странах Европы, Общеевропейская социальная хартия рекомендует более высокую планку – 50%, и при этом страны Восточной Европы, тоже бывший социалистический лагерь – Венгрия, Чехия, Польша, Болгария, Словакия к этой планке приближаются – не столкнулись ни с гиперинфляцией, ни с тотальным закрытием заводов, ничего этого не произошло.

Более того, мы с вами хорошо знаем, что жители западных областей России, скажем, Калининграда, сравнивая свой уровень жизни с польским, делают это вовсе не в пользу Российской Федерации, к большому сожалению.

Мы имеем ситуацию, когда минимальная заработная плата в России сегодня ниже, в том числе по индексу покупательной способности, чем в странах Азии. Есть, скажем, пример известный – Китай, даже не Шанхай, провинция Хэйлунцзян, одна из самых бедных на Северо-Востоке этой страны, где средняя заработная плата составляет в расчёте на час – 1 доллар 23 цента.

Законопроект, предлагаемый "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИЕЙ", предлагает исходить из логики комбинированного подхода, то есть сделать так, как делают в странах Европы, где применяется, например, почасовая заработная плата. Но это не означает, что весь рынок работает только на почасовой оплате труда, там есть при этом параллельно работающая модель ежемесячной заработной платы, в Швеции, например.

Мы говорим о том, чтобы такая почасовая ставка была утверждена на отметке – 100 руб. в час. Почему 100 руб. в час, что это даёт?

Во-первых, если мы исходим из стандартной продолжительности рабочей недели, рабочего месяца в 167 часов – это 16-17 тыс. рублей в месяц. Это те самые 40% к официально заявленной средней заработной плате в 40 тысяч рублей в месяц, о которой нам говорит Правительство Российской Федерации и Росстат Российской Федерации.

Во-вторых, это планка, которая предполагает, что мы хотя бы догоним такие страны мира, как Албания, Болгария и вот эти самые бедные провинции Китайской Народной Республики и приблизимся к этому минимальному порогу.

В-третьих, по расчётам экономистов при уходе на минимальный размер оплаты труда, при стандартном протяжении рабочего месяца – 167 часов, мы будем иметь финансовые издержки, которые повлекут за собой разгон инфляции в пределах 0,037% в рамках национальной экономики, инфляционного довеска. Это, очевидно, не та цифра, которая может потрясти основы российского народного хозяйства.

И эти цифры очень легко считаются, потому что известное число работников, работающих ниже порога в 15-20 тыс. рублей в месяц по заработной плате, и очень легко просчитать увеличение фонда оплаты труда и, соответственно, издержки, которые это повлечет за собой в рамках национальной экономики.

Для "СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ" данный проект является важным. Сразу хочу сказать, переход на почасовую оплату труда не влечет за собой поглощение туда же, к примеру, работы в ночные смены, в выходные и праздничные дни, все эти вещи они очень легко обходятся в других странах мира, скажем, в Швеции есть такая модель, где часовая заработная плата означает некий минимум и к этому минимуму уже и считаются дополнительные часы работы по субботам, воскресеньям, дополнительные часы работы за пределами обычного стандартного рабочего времени.

Соответственно наш законопроект исходит из российских реалий экономики, чтобы, имея 56 место в мире по ВВП на душу населения, мы имели бы 56 место в мире по минимальной заработной плате на душу населения. А технологии, как к этому перейти, надо использовать приоритетные, передовые, европейские и об этом данный законопроект.

Спасибо.

Валерий Гартунг:

– Уважаемый Александр Дмитриевич (Жуков, Первый заместитель Председателя ГД – Прим. ред.), уважаемые коллеги! Наша фракция, безусловно, поддержит этот законопроект, так как это наш законопроект и призываем вас к тому же.

Теперь по доводам, которые были сегодня высказаны против этого законопроекта. Во-первых, опасения, которые прозвучали в вопросе Андрея Исаева (депутат фракции "Единая Россия" – Прим. ред.), о том, что правильнее иметь МРОТ установленный ежемесячно, а часовой, скажем так, минимальный размер оплаты труда менее правильный.

Я отвечу вам рабочим календарём за 2018 год. В январе у нас 17 рабочих дней, в феврале – 20 (это этот год), в августе – 23, в октябре – 23, МРОТ везде одинаковый. Понятно, да?

Мы же предлагаем установить минимальный размер почасовой, тогда МРОТ будет разный. То есть, мы считаем, что если человек отработал 23 рабочих дня и 17 рабочих дней, он должен получить разную заработную плату. Согласны с этим? Согласны. Мы предлагаем установить минималку в размере 100 рублей. Если вы считаете, что пока наша экономика не готова к 100 рублям, если взять 100 рублей, то по октябрю 23 рабочих дня, 184 часа – это 18 тыс. 400 будет, да? Если взять февраль месяц, то 20 рабочих дней 100 рублей – это 160 часов, 16 тысяч рублей. По январю это всё равно будет больше, чем установлено МРОТ, там 17 рабочих дней. Поэтому можно, конечно, и 200 установить, мало того, мы готовы за это голосовать, если экономика страны будет к этому готова.

Теперь абсолютно справедливое замечание, дескать, мы готовы, но экономика не может потянуть такой минималки. Коллеги, давайте мы не будем рассматривать отдельно этот законопроект, давайте мы посмотрим несколько наших законопроектов, направленных на то, чтобы создать условия для развития экономики страны и, прежде всего, нужно, чтобы у нас при государственных закупках как можно меньше денег оседало в карманах коррумпированных чиновников, либо тех организаторов торгов, которые не являются чиновниками, которые организуют торги по ФЗ 223.

В декабре этого года был принят закон, по которому просто-напросто из экономики изымаются триллионы рублей.

Давайте мы в комплексе посмотрим. Наведем порядок в государственных закупках, закроем дыры на таможне, это тоже триллионы рублей, которые утекают просто в виде взяток и сборов помимо законных платежей, а законные платежи в бюджет не платятся, а мы предлагаем пересмотреть структуру налогов и перестать возвращать НДС экспортерам сырья, а эти деньги направить на обрабатывающие производства, тем самым создать условия для повышения почасовой минимальной оплаты труда. Если в комплексе посмотреть, то у Российской Федерации все есть для того, чтобы повысить минимальный размер оплаты труда почасовой.

Следующий вопрос, следующее опасение, которое было высказано. Дескать, принятие закона о почасовой оплате труда в отрыве от минимального размера, установленного сейчас, дисгармонирует наше законодательство. Так никто не мешает нам, давайте, мы не против, поправками во втором чтении примем решение и, например, уберем эту норму и минимальный МРОТ почасовой 100 рублей распространить на все правоотношения, как и сейчас у нас на те правоотношения, на которые распространяется в данный момент, установленный минимальный размер оплаты труда. Мы не против этого.

Дальше. Если вы считаете, что 100 рублей в час – это неподъёмная цифра, но у нас же уже был опыт, который только что был реализован. Мы приняли решение о поэтапном повышении МРОТа до прожиточного минимума, нам никто не мешает такое же решение принять, что, например, сейчас с 1 января 2019 года сделать 80 рублей или 70, а потом каждый год 10 рублей добавлять. Никто не против. Мы думаем, что ко второму чтению это можно отрегулировать, мы готовы над этим работать.

Следующий посыл, который вызывает сомнение в нашем законе, это обязанность индексировать заработную плату ежегодно в соответствии с уровнем инфляции.

Коллеги, но, вообще-то, мы по Конституции социальное государство, все социальные льготы, у нас пенсии должны индексироваться в соответствии с этой нормой, мы госслужащим должны это делать, это нормальная практика. Другое дело, что у нас не созданы экономические условия благодаря стараниям нашего Правительства. Так давайте его поправим и примем те нормы, которые создадут условия для экономического роста, часть из которых я уже сегодня только что перечислил, давайте будем принимать наши инициативы. Не нравятся они в нашем виде, у вас есть практика. Берёте нашу инициативу, и вносит её либо Правительство, либо вы. Мы согласны с этим, пожалуйста. Только правильно переписывайте, пожалуйста. Не ухудшайте, а улучшайте эти наши инициативы. Мы согласны их поддержать, как сегодня мы поддержали нашу инициативу, внесённую Правительством. Но мы же за неё проголосовали, и дальше будем также голосовать. Пожалуйста. Только улучшайте их, а не ухудшайте. Мы готовы с вами здесь сотрудничать.

Поэтому, коллеги, из того обсуждения, которое я внимательно слушал, я не услышал непреодолимых противоречий, которые бы не могли быть устранены во втором чтении. Мало того, мы готовы к этому компромиссу. Я считаю, что на самом деле более справедливым является установление минимальной, почасовой оплаты в силу особенностей нашего календарного графика. Только что я вам привёл: 17 рабочих дней, 20 рабочих дней, 23 рабочих дня. Почему человек, отработать должен, например, в августе на 6 дней больше, а получить ту же самую сумму? Это неправильно, наверное.

Хочу сказать, что ничего нового мы не придумываем, мировая практика говорит о том, что такая норма действует во многих странах мира.

Другое дело, что мы может быть не все создаём условия для этого, но опять же повторяю, такие инициативы от нашей фракции есть, примите их, и будут созданы условия.

Спасибо.

Заключительное слово Олега Шеина:

– Когда мы обсуждаем какие-то концептуальные вещи, нам очень важно уходить от мифов. Например, миф о том, что в России рост заработной платы отстает от роста производительности труда. На самом деле это вообще не предмет дискуссии, потому что надо говорить не про текущий темп, а про соотношение между заработной платой и производительностью. В этом контексте очень показательны компании, которые осуществляют аналогичный, идентичный вид деятельности в разных странах мира.

К примеру, та же самая автосборка. То есть в Индии автосборщик получает в час 1,9 доллара, в Китае – 5,2 доллара, в Бразилии – 6 долларов, в Японии – 15. Хотя машины, понятно, по своей цене не отличаются в 15 раз, выпускаемые той же самой компанией в Японии и в Индии.

В России на автосборке во Всеволожске полтора года назад работники, организованные в сильный и крепкий профсоюз (нынче, по текущим временам, объявлен иностранным агентом за то, что они входят в международную профсоюзную организацию), они там добились заработной платы в четыре доллара в час, если переводить на этот критерий, а на АвтоВАЗе при всех госвливаниях – один доллар 40 центов.

Я беру универсальный критерий, не потому, что мы должны брать везде американскую валюту, а потому что у нас, когда мы говорим про международную практику, мы должны брать некий универсал для сравнения.

Поэтому никакого отношения реальная заработная плата к производительности не имеет. Доля заработной платы в России по отношению к экономике, повторю еще раз, вдвое отстает от доли заработной платы к экономике в других странах. Примеры и авиадиспетчеров, и докеров, и моряков, и лётного состава показывают, что на самом деле можно существенно повышать заработную плату, при этом у людей их компании, на которых они трудятся, по миру не идут.

На сегодняшний день в России мы говорим про то, чтобы выйти на почасовую оплату труда, соответствующую, например, размеру почасовой оплаты не передовых стран, во Франции часовая оплата – 11 долларов, в Америке – порядка восьми, на Фиджи – 1,3 доллара, в Перу – 1,28 доллара, в Ираке – 1,24 доллара, в Черногории – 1,23 доллара, в Албании – 1,12 доллара, то если мы переведем 100 рублей на универсальную единицу, мы получим цифру, которая примерно соответствует уровню этих стран третьего мира. И кто в этом зале посмеет сказать, что российский работник менее производителен, чем работник на Фиджи, где этот человек? Я бы хотел очень посмотреть на него, я думаю, что избиратели тоже, потому что российский работник, очевидно, образованнее в силу советской предыстории, еще не растраченной до конца, чем его коллега на островах Фиджи, правда, при этом почему-то заработную плату получает меньше.

СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – партия союзная Конфедерации труда России и объединениям независимых и свободных профсоюзов нашей страны, мы настаиваем на пакете решений в интересах работников. И данное предложение является одним из вносимых нами.

Если мы говорим про опасение о неполной занятости, оно легко очень снимается, мы просто прописываем норму о том, что минималка – 100 рублей в час, но при этом месячная заработная плата не должна быть ниже, чем прожиточный уровень, это не проблема – это необходимо прописать в законодательстве, это не есть вызов, не есть сложность. Повторю еще раз, проблема не в том, чтобы накормить бедных, а в том, что богатые у нас не могут насытиться.

Спасибо.