За последние годы отечественная нефтегазохимия передвинулась с одной из передовых позиций в советский период в середину второй десятки стран, уступая не только ведущим развитым, но и многим развивающимся государствам.

Подобное положение может привести к серьезной угрозе для дальнейшего развития российской нефтегазохимической промышленности с потерей конкурентоспособности отечественной нефтегазохимической продукции. Напомним, что в советские времена эта отрасль у нас была сравнима с соответствующими отраслями в Германии и Японии. Сейчас доля нефтехимии в российском промышленном производстве составляет 2 процента, в то время как в Китае – 30, а в США – 25 процентов.

Мы обратились к председателю Комитета по энергетике Государственной Думы Ивану Грачеву с просьбой рассказать, как можно исправить ситуацию и что для этого надо делать.

– Иван Дмитриевич, почему в российской нефтеперерабатывающей отрасли сложилось такое отставание? На круглом столе в Государственной Думе отмечали, что мы отстали от мировых тенденций ее развития на сорок-пятьдесят лет. Так ли это?

– Это действительно так. Реально отставание еще больше. Еще в 1990 году мы отставали лет на пятнадцать-двадцать по многим химическим показателям. Причин тут много. Продавать сырые продукты – нефть, газ – проще, не надо особых затрат, и сразу появляются быстрые деньги. Большие обороты, большие деньги, не требующие усилий и особых размышлений. Чиновников это устраивает. Чиновники распродают то, что есть, делят, получают деньги – то есть занимаются своим прямым делом. Мне кажется, что отставание – это следствие. Сегодня есть огромный спрос на наше сырье. Просто так изменения в экономике в нашей стране происходить не могут. Надо обдумывать ситуацию, предлагать преференции. Для этого нужны определенные усилия.

– Судя по результатам, с усилиями в этой, как, впрочем, и во многих других сферах экономики, дела обстоят не лучшим образом. Как получилось, что сегодня все нефтеперерабатывающие заводы России – в тяжелом состоянии?

– Проблема одна – вложение денег не обеспечивает адекватной капитализации. Как это выглядит? Приведу пример генерирующих кампаний – я этим просто хорошо владею и знаю цифры. Итак, чтобы построить киловатт мощностей, надо потратить три тысячи долларов США, при этом капитализация киловатт составит триста-пятьсот долларов. В случае с бензином картина может быть получше, там капитализация повыше, поскольку спрос на бензин всегда высок. Но все же в основе проблем то, что рост капитализации неадекватен затратам.

В рамках построенной модели получается, что проще вывезти деньги, проще самортизировать. Сегодня можно наблюдать какой-то перелом, правда, он наметился только тогда, когда изменился налог на Евро-4 и Евро-5. Сразу компании оживились и быстрее начали это использовать, но вскоре Министерство финансов выступило с идеей эти налоги отобрать. Вот это и было одной из главных тем нашего круглого стола – должен быть нормальный перечень преференций, если мы хотим, чтобы у нас реально развивался этот сектор экономики.

Отдельно обсуждалась проблема восточных территорий. Уже осваиваются месторождения Толоканское, Чяндинское и другие. Мы понимаем, что там хорошие нефть и газ. Нефть хорошего качества, и сам Бог велел создавать производственный кластер, но и тут нужны налоговые льготы.

А что происходит сегодня? Принцип наименьшего действия работает везде, и не только в политике. В экономике тоже. Например, если управленцу выгодно ничего не делать, а все продолжать по‑старому, то и результат такой же. Это может продолжаться до тех пор, пока народ его за горло не возьмет. Нужна система обратной связи. Она в стране не создана. Народ или помалкивает, или одобряет. Активные, пассионарные люди, используя открытость границ, уезжают.

– Как случилось, что стало выгоднее заниматься бизнесом за рубежом (скажем, купить НПЗ в Европе и получать там доходы), чем развивать производство в России?

– Причин тут много. Приведу пример. Китай ослабил свою национальную валюту на 30 процентов, одновременно снизив налоги. Более того, в Китае дешевая рабочая сила. Но их главное конкурентное преимущество – это ослабленный юань. Они его держат. Иногда американцы берут их за горло и говорят, что надо укреплять юань, но они отвечают, что делать этого не будут, иначе вылетят в трубу. Они говорят, что такая политика может привести страну к социально-экономической катастрофе.

А что происходит у нас? С 1999 года страна укрепила национальную валюту в два с половиной раза. Это полная труба всем, кроме нефтяников. Продолжается сброс наших денег в стабфонд. Это противоречит мировой практике.

Теперь о налогах. Сейчас можно посмотреть интегральную оценку наших налогов. Например, у нас они составляют 60 процентов от ВВП, а вот в США только 30 процентов. В Китае – еще меньше.

Дальше посмотрим на ситуацию с электричеством. После неудавшейся, провалившейся реформы цены возросли в разы. Так обстоят дела по всем ключевым показателям и признакам. Итог таков – приступать к развитию бизнеса в России сейчас просто не имеет смысла.

– Все так безнадежно?

– Нет, я вижу, что руководители начинают задумываться на эту тему. Они увидели, что промышленный рост обнулился. И это все происходит при том, что цены на нефть хороши. Начинают наконец‑то задумываться. В своем отечестве пророков нет, но они смотрят, анализируют, что сегодня происходит с Европой и Америкой. Американцы вовсю печатают деньги и ведут мягкую денежно-кредитную политику, таким образом выходя из кризиса. А вот Европа взяла за основу "нашу" догматичную макроэкономическую политику, и в итоге – стагнация. Массовая безработица.

– Какие законы необходимы для исправления ситуации?

– Необходимы льготные налоги для тех, кто ввозит оборудование, которого в стране нет. Мы знаем, что для применения супертехнологий нужно супероборудование. Без этого никак. На сегодняшний день такого оборудования у нас не создается, и в обозримом будущем это вряд ли изменится.

Далее – льготные налоги. Нужны налоговые льготы на прибыль. Это особенно необходимо тем, кто делает и строит газохимические предприятия на Дальнем Востоке. Тут надо разбираться с федеральным бюджетом. Там довольно бедные регионы, и дополнительно обирать их налогами не надо.

Нужны, безусловно, изменения в законодательство о техническом регулировании. До сих пор не могут принять техрегламент в области техники безопасности нефтехимических заводов, как и в части оценки качества их продукции. Это реальные проблемы.

– От кого зависит решение этих вопросов?

– Думаю, что все зависит от Госдумы. Но мы знаем, что сегодня Дума ориентируется на Правительство. В свою очередь, Правительство, наломав дров, не склонно исправлять ошибки. Ведь всем было очевидно, что принятый Закон о техрегулировании для России непригоден.

Старые ГОСТы отменили. А дальше что? Должны создаваться тысячи регламентов. Пока их нет. Отсюда куча пробелов. Надо заниматься этой работой. Все, абсолютно все непродуманно. Например, участники круглого стола говорили о том, что по действующим регламентам начинают строить заводы, но согласно этим регламентам строительство будет намного дороже, чем за границей (включая цену земли и другие составляющие). Соответственно, на практике эти техрегламенты не работают или создают проблемы.

Мы видим, что Правительство с этой работой не справляется и не справится. А Комитет Государственной Думы по энергетике не располагает возможностями для разрешения этой ситуации. Что тут делать? Тогда надо начинать создавать рабочие группы на постоянной основе. В них могут быть включены все те, кто уже эту работу выполняет, кто заинтересован в том, чтобы, наконец, профессионально выработать настоящие подходы. Работу надо выполнять все равно.

Итак, я подчеркну, что сегодня остро необходимы основные законы, такие как работоспособный закон о техрегулированиии; изменения в налоговое законодательство; изменения инвестиционного законодательства; федеральные целевые программы развития нефте – и газохимии. Это из первоочередных задач. Конечно, необходима и разумная налоговая, таможенная политика.

– Почему правительство этого не делает? Почему не исправляются ошибки?

– Я в состоянии собрать команду, профессионалы еще остались, и разработать налоговую реформу. Подрастают и молодые кадры с инженерным и научным образованием, например в МЭИ. Основа для решения больших задач есть. Нужна только готовность работать над этими вопросами на самом верхнем уровне. Надо перейти от дискуссии о том, что нам нужна диверсификация экономики, к практике – сделать налоговые льготы не только для тех, кто добывает сырье, но и для тех, кто занимается нефтегазохимией на добавленную стоимость. Пока же ничего этого не делается.

Что, к примеру, сейчас происходит? Взяли и отдали 10 миллиардов долларов США на нанотехнологии. И это вместо того, чтобы на ту же сумму взять и дать налоговые льготы нефтехимическим предприятиям, построить инфраструктуру, продуктопроводы! Пути решения проблем достаточно просты и понятны. Надо собрать команду и решать задачи.