Разговоры о пенсионной реформе ушли в тень. И это тревожит. Перемены будут, но какие? Пенсионная реформа привела к дефициту бюджета Пенсионного фонда на сумму почти в 2 трлн. рублей.

Что сейчас скрывают от народа? Каких сюрпризов ждать от очередной реформы? И почему пенсионеров сталкивают с малым бизнесом? Эти и другие вопросы задала Галина Платова депутату Госдумы Оксане Дмитриевой ("Справедливая Россия").

– Реформирование готовится. Есть объективная потребность изменения пенсионного законодательства и отмены накопительного элемента. Ежегодно взносы на накопительную часть пенсии составляют 600 млрд рублей, с каждым годом эта сумма растет. Это те деньги, которые изымаются от страховых взносов, не идут на выплаты текущих пенсий и отдаются финансовым посредникам. Из Пенсионного фонда они поступают во Внешэкономбанк (ВЭБ) и в управляющие компании. Доходность среднегодовая по пенсионным накоплениям в ВЭБе составила 6,5%, в НПФ среднегодовая средневзвешенная 5%, у частных управляющих компаний среднегодовая средневзвешенная – 6,9%. Это при среднегодовой инфляции свыше 10% и темпах роста номинального ВВП и средней заработной платы 20%. То есть накопления стремительно обесцениваются.

Еще один аргумент против накопительного пенсионного элемента – эффект двойного бремени, который заключается в том, что надо отчислять средства и на выплату текущих пенсий, и накапливать себе. Соответственно, на тариф ложится двойная нагрузка. Эффект двойного бремени длится 50 лет, достигает своего пика в 2024 году, что подтверждается расчетами и минтруда, и минэкономики.

– Есть ли выход из этого заколдованного круга?

– Выходить можно, например, так: снижать относительный размер пенсий, что делалось с 2002 по 2007 год; повышать тарифы, что было сделано в 2011 году; увеличивать дотации из бюджета.

В этой ситуации теряют все: пенсионерам недоплачивают пенсии, на бизнес ложится огромная нагрузка и большая нагрузка на бюджет.

Есть абсолютно точное математическое доказательство по построенной нами имитационной модели, что накопительная обязательная пенсионная система, при периоде накопления 40 лет, когда она охватывает всех работающих и мы учитываем расходы на ее обслуживание и отклонение от темпов роста ВВП, оказывается более эффективной, чем солидарная или распределительная, если на одного работающего будет приходиться более чем 500 пенсионеров. В эти цифры трудно поверить, но нашим бабушкам также было бы невозможно поверить, скажи им в 1980 году, что скопленной ими тысячи рублей в 2013 году хватит только на килограмм мяса и сыра.

– Что еще подрывает пенсионную стабильность?

– Регрессивная шкала пенсионных взносов. Так, с заработка до 47 тыс. рублей в месяц уплачивается тариф 30%, с суммы сверх 47 тыс. рублей взимается всего 10%. Вот и получается, что бедные и средние по уровню доходов россияне платят налогов в процентном отношении существенно больше, чем богатые. И по факту самые доходные отрасли – финансовый сектор, сырьевые, инвестиционные компании – льготируются такими незначительными отчислениями с высоких доходов. А представители малого бизнеса даже не знают, что из доходов свыше 568 тыс. рублей в год идет уменьшение отчислений в Пенсионный фонд. В малом бизнесе никто не получает миллионные зарплаты. Там не знают, как у нас щадятся миллионеры и миллиардеры, потому и не возмущаются. Я уже не говорю, что взносы в Пенсионный фонд не платятся с дивидендов, с бонусов, с вознаграждений членам советов директоров, с "золотых парашютов". А бедные люди платят с каждой копейки своего дохода.

– Чего ждать от новой пенсионной реформы?

– Недавно Министерство труда констатировало, что пенсионная реформа, которая затевалась в 2001 году Зурабовым, Матвиенко и целым сонмом экспертов, провалилась. С одной стороны, было предложено отменить накопительный элемент как обязательный. Но социальный блок правительства сталкивается с большим сопротивлением финансовых кругов, которые начинают кричать, что у людей отнимают деньги, которые они накопили, и они будут зависеть дальше от государства и т.д. Но умалчивают, что как раз финансовые посредники за счет пенсионеров получают в свое распоряжение все больше и больше средств, у них скопилось уже около 2 трлн рублей отчислений на накопительный элемент. Естественно, без борьбы от таких денег никто не откажется.

– А что же пенсионеры?

– Они так и будут зависеть от государства, потому что выплаты по страховой части пенсии, той, что реально не копится и не обесценивается, а идет на выплату нынешним пенсионерам, гарантируется индексация не ниже уровня инфляции, а также не ниже, чем темп роста доходов Пенсионного фонда.

По накопительному элементу гарантии даются тоже исключительно государством, только они несопоставимо меньше. По этим средствам государство гарантирует "доходность" не ниже нулевой. То есть даже если управляющая компания получает отрицательный доход по пенсионным накоплениям, когда вы выйдете на пенсию, государство гарантирует доплату только до номинала. Короче говоря, по страховой части пенсии государство гарантирует, что на вложенные 10 рублей вам при выходе на пенсию реально дадут минимум 23 рубля, если инфляция составит 10% в год, а по накопительной – только 10 рублей.

– Плюс дефицит Пенсионного фонда?

– Да, около 2 трлн рублей. Именно такой суммы не хватает на выплату текущих трудовых пенсий. Деньги, которые платятся в виде взносов, потом уводятся из Пенсионного фонда.

– И что же предлагает правительство?

– С одной стороны, предложено отказаться от накопительных пенсий. И это совершенно верно. С другой – изменить формулу расчета пенсии. Вот тут возникают проблемы. Вместо того чтобы учесть те просчеты, о которых я сказала, и гармонизировать механизм выплаты пенсий (я имею в виду формулу расчета), придумывается третий вариант. В правительстве говорят: если мы не повышаем пенсионный возраст, то давайте стимулировать работу после наступления пенсионного возраста.

И что же получится? Представим, что человек работал постоянно до пенсионного возраста, у него стаж 30 лет. А другой, его ровесник, работал 20 лет до наступления пенсионного возраста и 10 лет после пенсионного возраста. Так у того, кто работал 20 лет до наступления пенсионного возраста, а 10 лет – после, пенсия будет в 2 раза больше, чем у того, кто работал все 30 лет от звонка до звонка.

– Почему такая диспропорция получается?

– Такой подход заложен в формулу расчета. А в итоге имеем разбалансированность всей системы: тот, кто вложил меньше, получит больше. До такого могут додуматься совершенно непрофессиональные люди, не знающие основ математики. Плюс предлагается отказать в базовой части пенсии работающим пенсионерам. Это мы тоже уже проходили с 1997 года по 2002 год. Мне тогда с большим трудом удалось отстоять пенсию для работающих пенсионеров. Возможность получать полную пенсию – стимул идти работать для большинства пенсионеров. Если им отказать хотя бы в части пенсии, мы тут же получим теневую занятость.

– Тогда, может, не надо менять формулу расчета пенсий?

– Корректировка формулы если и нужна, то в части периодов до 2002 года. Там много периодов, не включенных в стаж, – учеба, уход за ребенком, служба в армии... Не учтено льготное исчисление пенсий для северян, когда год считался за полтора, работа в тылу в период Великой Отечественной войны, участие в боевых действиях – год считался за три. Это все было исключено в 113-м законе о пенсиях и дважды повторилось при корректировке пенсионного законодательства, в 2002-м и 2010-м. Людей очень волнует восстановление своих прав. Исключение этих периодов из трудового стажа болезненно сказалось на размере пенсий тех, кто уже вышел на пенсию и выходит сейчас.

– Итак, у людей отобрали социальную поддержку. Новые пенсионеры становятся беднее, чем люди старшего поколения?

– Да, у них нет дополнительных 3–4 тыс. рублей к пенсии за счет льгот. Валоризация тоже поощряет старый стаж, который был до 1991 года. Да и то, из стажа исключена учеба. По этой причине в самом уязвимом положении оказываются люди с высшим образованием, которые имели периоды подготовки к профессиональной деятельности до 2002 года. Это очень несправедливо! Нужно возвращать в трудовой стаж годы учебы, уход за ребенком, службу в армии, как было раньше.

– Главным показателем эффективности пенсионной системы является коэффициент замещения – процентное соотношение пенсии к заработной плате. Какой у нас коэффициент замещения?

– До 40%, как того требует МОТ (Международная организация труда), недотягиваем. Был 34,5% по 2012 году. В 2013 году, по прогнозу специалистов, будет в среднем 34,1%. Пик был в начале 2010 года, после значительной индексации в 2009 году и валоризации. Тогда коэффициент замещения достиг 38%. А дальше он неуклонно снижался, и продолжает снижаться. С учетом очень высокого роста тарифов ЖКХ небольшие прибавки к пенсиям совершенно не ощущаются гражданами: добавили 6,6% к пенсиям, а газ подорожал на 15%, электроэнергия – на 10%. Какое ж здесь увеличение пенсий? Отобрано в два раза больше, чем прибавлено.

– Система подчинена интересам богатых, да еще и подкрепляется оплаченной дезинформацией или замалчиванием истинного положения вещей. Может ли сохраняться стабильность в обществе, где царит социальная несправедливость?

– Общество многого не знает. Я пытаюсь донести правдивую информацию через СМИ, но практически все блокируется. А если что-то и подается, то обязательно препарируется. Допустим, на ток-шоу приглашается один сторонник моих оценок, другой – мой оппонент. Все спорят и кричат, но в чем истина – людям непонятно. Это как раз и выгодно тем, кто пользуется накопительным капиталом будущих пенсионеров. Они щедро оплачивают свою обслугу, в том числе и информационную. А за те средства, которые у них есть, – это 2 трлн рублей, скопленных и пополняемых каждый год еще на 600 млрд рублей, – можно нанять сколько угодно экспертов, СМИ, которые, исполняя заказ, будут и хором петь, и солировать, и ток-шоу устраивать в пользу финансовых спекулянтов. А чтобы закрыть дыру в Пенсионном фонде, решили 40 млрд рублей собрать с малого бизнеса, увеличив ему годовой фиксированный платеж в Пенсионный фонд с 18 тыс. до 36 тыс. рублей. Это непосильное бремя для малых предприятий и индивидуальных предпринимателей.

– Какой, по-вашему, должна быть пенсионная система?

– Первое. Следует отказаться от накопительной части пенсии как обязательной. Она должна остаться только как дополнительная, причем добровольная. Для лиц, осуществивших взносы в накопительную часть, по их желанию должен быть проведен перезачет этих взносов в страховом пенсионном капитале с их переиндексацией.

Второе. Отказаться от регрессивной шкалы пенсионных взносов. Недопустимо, когда богатые в процентном отношении платят в Пенсионный фонд меньше, чем бедные и средние. Шкала взносов должна быть плоской.

Третье. Облагаться социальными взносами должны все доходы, включая дивиденды по акциям, вознаграждения членам советов директоров и т.п.

Четвертое. Необходимо изменить структуру распределения пенсионных взносов по разным направлениям и установить прогрессивную шкалу отчислений с пенсионного взноса в общий котел – чем выше зарплата, тем больше такие отчисления. Тогда пенсионная система станет по-настоящему солидарной – сверхбогатые будут доплачивать за бедных.

Такая система позволит в значительной мере (если не полностью) решить тяжелейшую проблему – хронический дефицит Пенсионного фонда РФ.

– Каким образом ее можно решить?

– Конечно, не увеличением пенсионного возраста и не наращиванием размера пенсионного взноса, как делает сейчас правительство, а обложением социальными взносами всех доходов, введением плоской шкалы пенсионных взносов и прогрессивной шкалы солидарной части пенсионных взносов (т.н. отчисления "в общий котел") и отменой накопительного элемента.

Такого решения буду добиваться в Госдуме и надеюсь на поддержку честных депутатов.