19 февраля Госдума дала согласие на лишение неприкосновенности депутата фракции "СПРАВЕДЛИИВАЯ РОССИЯ" Олега Михеева. Ранее Генпрокуратура РФ внесла в Парламент представление с соответствующей просьбой. От фракции "СР" по этому вопросу выступил Валерий Гартунг:

– Уважаемый Сергей Евгеньевич, уважаемые коллеги, я сначала коснусь фактов, а потом попробую дать им оценку.

Первое. Четыре эпизода дает Генеральная прокуратура в своем представлении. Первый эпизод, где якобы описывается факт преступления, и там уже содержится требование привлечь нашего коллегу в качестве обвиняемого. Сразу хочу сказать, что там состава преступления нет.

Александр Эммануилович (первый заместитель генпрокурора РФ Александр Буксман – Прим.), я Вас очень уважаю, я понимаю, как Вам тяжело сегодня. Ведь материалы, которые опровергают ваши доводы, до сих пор не приобщены к делу. И вы на них не ссылаетесь. Они так и не стали предметом рассмотрения в Государственной Думе. Мало того, Олег Михеев на комитете предъявил выписку – единственный документ, который подтверждает права собственности той или иной организации на объекты недвижимости. Он ее показал – вот она. Но в обвинительном заключении, в представленных материалах Генеральной прокуратуры указывается, что похищено имущество, выведено из состава имущества должника. Нет, наличия преступления здесь нет!

Второе, по следующему эпизоду, который касается споров о моторном заводе. Коллеги, передо мной выступал Дмитрий Федорович Вяткин ("Единая Россия" – Прим.). Он правильно сказал – только суд может установить истину. И что же, господа, суд в этом деле уже установил ее, есть судебное решение. Почему мы в одном случае учитываем судебное решение, в другом нет? Ни одного судебного решения, подтверждающего правоту Олега Михеева, в материалах, представленных в Государственную Думу, нет. Олег Михеев уже представил все документы, которые он направлял в следственные органы. Но во внимание это не принималось.

Следующий эпизод. Договоры... Здесь предъявляют претензии, что Михеев якобы составлял фиктивные договоры. Где фиктивность? Есть судебные решения, которые проводили в рамках гражданского судопроизводства, в рамках спора хозяйствующих субъектов, проводили экспертизу этих документов и установили эти факты. И в судебных решениях это есть. И Олег Михеев предъявил все эти судебные решения. Почему это сейчас снова становится объектом рассмотрения? Да потому что кому-то это не нравится, кого-то не устроили эти судебные решения? И теперь пытаются другим путем, через Генеральную прокуратуру зайти и снова, по уже вступившим в силу решениям, добиться нового. Ну, как так? Мы о чем здесь говорим? Ведь мы – высший законодательный орган и должны законы уважать. Если есть судебное решение, оно должно выполняться, ведь оно вступило в законную силу. Есть законный порядок обжалования судебных решений. Причем многие из них прошли все инстанции, вплоть до Верховного и Высшего Арбитражного Суда. Нет, это не принимается во внимание. Я понимаю, что не все здесь юристы, не все могут в этом разобраться, но Генеральная прокуратура все понимает. В этом и заключается комичность ситуации.

Последний, четвертый эпизод. Дмитрий Федорович сказал, что не связано с депутатской деятельностью. Погодите. Когда есть обращения граждан к депутату, то мы обязаны на них реагировать. Скажем, когда они указывают, что есть признаки состава преступления и просят направить письмо... Что мы с вами должны делать в этой ситуации? Мы обязаны направить тому, кто может разрешить этот вопрос по существу, что мы и делаем. В данном случае это рассматривается как давление на суд. Но, извините, это никоим образом так не может рассматриваться.

А теперь по сути того, что же на самом деле происходит. По первому эпизоду... Помнится, в прошлом году у нас здесь выступал бывший министр внутренних дел, и я ему задавал вопрос по компании <...>, в которой такая же схема была. Выдается кредит компании, ведущей строительство, которая оказалась в тяжелом положении. Подписывается кредитный договор, берется поручительство учредителя, в залог берутся все объекты недвижимости и др. А потом кредит не выдается полностью, компания попадает в трудную ситуацию, банкротится и все имущество... В итоге, по невыданному 200-миллионному кредиту взыскано 2,5 миллиарда. Это что? Это рейдерская схема – сто процентов. Здесь один в один – те же варианты. О чем мы говорим?

Сейчас Олегу Михееву предъявляют претензии: вы как собственник, какие шаги предприняли? Он как собственник, как поручитель идет в банк, ведет переговоры. Ему предъявляют претензии: вы же депутат, вы занимаетесь противозаконной деятельностью. И в то же время ему говорят: а почему вы, как поручитель, ничего не предпринимаете? Подождите, давайте разберемся тогда, почему получаются взаимоисключающие претензии к Михееву в одном и том же зале? Согласитесь, но это просто несправедливо. И потом, неважно – депутат он или просто рядовой гражданин, он имеет право на защиту. И только судебное решение может установить факты наличия или отсутствия состава преступления. В деле Михеева все это имеется, но так и не стало предметом рассмотрения ни в Генеральной прокуратуре, ни в нашем комитете. Я присутствовал на комитете. Как мне сказали сегодня, председатель комитета заявил о том, что всесторонне все обсудили. И даже три (!) минуты мне выделили на выступление! Ну, действительно, за три минуты можно все рассказать, когда Генеральная прокуратура вот такую пачку документов представила, а Михеев предъявил вот такую пачку судебных решений! Никто их не рассматривал!

Уважаемые коллеги, в этой ситуации может оказаться любой гражданин Российской Федерации, который в судах отстоял свои права. А потом это кому-то не понравится. И это лицо, при его очень серьезных возможностях, попытается изменить все в свою пользу. Недаром на Руси была такая поговорка: "С сильным не дерись, с богатым не судись". Вот мы как раз видим ее в действии.

Поэтому, коллеги, я считаю, что мы ни в коем случае не должны втягиваться с этот некрасивый процесс. Всем очевидно, что это чистый коммерческий спор, который был предметом рассмотрения в судах общей юрисдикции и решения по нему вынесены. Мы это все понимаем, и, тем не менее, ведем разговоры о том, что не можем рассматривать дело по существу, по формальным признакам. Коллеги, мы должны вынести мотивированное решение, подчеркиваю – мотивированное. Но есть ли у нас мотивы по этому вопросу, если мы даже аргументы второй стороны не рассмотрели? Нет! Как минимум, наше предложение было такое: давайте создадим комиссию и разберемся во всем. Никто не против, что все это нужно тщательно рассмотреть. Нет, такой возможности нам не дается.

Мы будем голосовать "против".