В ноябре 2012 года тысячи протестующих педагогов вышли на митинги против нового закона об образовании. Законопроект готовился три года и видоизменялся девять раз. По словам зампреда комитета Госдумы по образованию Виктора Шудегова, к его подготовке не был привлечен ни один специалист профильного комитета. Почему один из самых главных и ожидаемых населением законопроектов не смог решить задачи, которые были перед ним поставлены, и кто ответственен за итоговый вариант документа? Как получилось, что статьи закона написаны разной стилистикой, а главные из них оказались вырезаны в последней редакции? Об этом мы поговорили с заместителем председателя комитета Госдумы по образованию, членом партии СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ Виктором Евграфовичем Шудеговым.

-На ваш взгляд, какой из российских вузов предоставляет наиболее качественное образование?

-В принципе, любое мое заявление на эту тему будет означать, что я по каким-то причинам рекламирую тот или иной российский вуз. Я заинтересован, чтобы лучших вузов было как можно больше, но все международные рейтинговые агентства ставят российские вузы после второй сотни.

-МГУ занял 214-е место в рейтинге The Times Higher Education.

-Да, дело в том, что критерии, по которым оцениваются вузы, подогнаны под американские и европейские университеты. Это означает, что весь поток зарубежных студентов, на которых можно хорошо зарабатывать, естественно, идет в США и некоторые европейские вузы. Главный критерий – число нобелевских лауреатов, большинство из которых американцы. Еще один критерий – наличие публикаций в зарубежных журналах, хотя понятно, что многие российские ученые работают в закрытых организациях, а работы по закрытой тематике публиковать запрещено – соответственно, ни один из вузов не может воспользоваться этими публикациями. Есть внутрироссийские критерии – наличие докторов, профессоров, кандидатов наук, наличие площадей и т.д. И русские критерии, по которым недавно ряд наших вузов министерство отнесло к неэффективным, абсолютно не объективны.

-Вы считаете, что РГТУ несправедливо зачислен в список неэффективных вузов?

-Абсолютно. Более того, меня категорически возмущает, что для определения эффективности обозначены критерии, которые явно не являются объективными.

-Приведете пример?

-Например, наличие иностранных студентов. Существуют предприятия, на которых не могут работать иностранные студенты, допустим, филиал ИЖГТУ в Удмуртской республике в городе Воткинске, где выпускают наши стратегические ракеты – Булава, Тополь и т.д. Какие могут быть иностранные студенты на этом предприятии? То есть, этот критерий заведомо относится к тем вузам, которые работают в открытых городах по открытым специальностям. Более того, студенты едут учиться в город с благоприятной, не криминогенной обстановкой. И не от вуза зависит криминогенность города. Не хочу обижать наши областные центры, но мы прекрасно знаем, что в южных городах отношение к иностранцам не очень гостеприимное, и студенты туда не поедут. И виновато в этом государство, а не вузы. То же самое относится к наличию площадей – площади выделяются вузам учредителями, т.е. министерствами. В том, что не всем вузам достается хорошее оборудование и площади, виновато само министерство, и оно должно само себя высекать за то, что недоработало. То же самое можно сказать по бюджетным деньгам и другим финансам. В качестве главного критерия должен быть только один – качество выпускаемых специалистов. МГУ готовит хороших специалистов, но разве они поедут в глубинку? Это означает, что проблема кадров там будет по-прежнему остра и надо готовить кадры в региональных вузах. Необходимо готовить жилье для преподавателей, улучшать материальную базу этих вузов, привлекать высококлассных специалистов, строить общежития для студентов – надо вкладывать в это деньги.

-И все-таки, не так давно в этом же рейтинге МГУ занимал более высокие позиции. Критерии оценки остались прежними.

– Безусловно, большое количество иностранных студентов было и в МГУ, и в РУДН, но это не главный критерий. Очень важно, чтобы было качество образования.

Падение уровня происходит везде. Здесь не последнюю роль сыграло ЕГЭ

– Однако уровень подготовки сегодняшних выпускников МГУ ощутимо ниже, чем 10 лет назад.

– Я могу высказать личное мнение – безусловно, в МГУ образование остается самым высоким в России по очень многим специальностям. У меня проходили практику ребята с очень хорошей квалификацией. Но по сравнению с тем, что было, качество, безусловно, упало. Падение уровня происходит везде. Здесь не последнюю роль сыграло ЕГЭ. Замечу, что традиционно самый высокий балл ЕГЭ набирают студенты не в Москве, и не в Питере, а где-нибудь в южных республиках.

-Вы выступаете против ЕГЭ?

-Да, конечно. Изобретатель тестовой системы в США на вопрос, как он относится к введению ЕГЭ в России, сказал, что мы идем по пути повторения ошибок. Тесты, которые направлены на проверку остаточных знаний школьников, и тесты, по которым оценивается умение будущих студентов решать нестандартные задачи – совершенно разные вещи. ЕГЭ не может оценивать возможности для обучения на специальности – его можно использовать только как инструмент проверки знаний. Он не проверяет способности. Сама по себе тестовая система не развивает логическое мышление. Школьники учат не литературу или историю, они учатся сдавать ЕГЭ.

-Кроме того, ЕГЭ способствует развитию коррупции на низовом уровне.

-Да, хотя когда вводили ЕГЭ, в Рособрнадзоре уверяли, что тестовая система приведет к искоренению коррупции. В итоге коррупция просто перешла на более низкий уровень. Даже по данным правоохранительных органов коррупция выросла в 2 раза.

– И все же, судя по проекту нового закона об образовании, государство не планирует расставаться с ЕГЭ. Известно, что подавляющее большинство справороссов проголосовали против принятия законопроекта, однако с наибольшей вероятностью он будет принят. Ваш голос был за или против?

-Я был одним из самых ярых критиков законопроекта. Вся наша фракция, так же, как и КПРФ, проголосовала против. Над этим законом работали три года. Казалось бы, за три года можно было сделать его более ожидаемым для населения. Ведь то, что пришло около 40 000 поправок, говорит не о том, что законопроект народный, а о том, что люди ожидали увидеть совершенно другой документ.

-В соответствии с законом государство планирует сокращать число бюджетных мест.

-Да. В пока еще действующем законе есть статья, в соответствии с которой число бюджетных мест студентам гарантируется следующей нормой: 170 студентов на 10 000 человек населения. Теперь эта статья переписана в другом варианте: 800 студентов в возрасте от 17 до 30 лет. В этом возрасте находится 31 млн молодых людей. К 2016-2018 году их останется примерно 26 млн – это означает сокращение числа бюджетных мест на 30 % – то, за что так борются наши руководители министерств.

– То есть количество студентов сократится примерно на 600 000 человек.

– Да, примерно так. Это обосновывают тем, что мы боремся за качество образования. Но нужно отметить, что сегодня содержание одного заключенного обходится примерно в 150 000 рублей в год. Одного студента – от 30 до 60 000. В первом интервью, которое дал Ливанов, он предлагал повысить стоимость обучения до стоимости содержания заключенного и соответственно сократить количество студентов.

– Какие, на ваш взгляд, главные плюсы и минусы нового законопроекта?

– Если говорить о плюсах, то в законе прописана зарплата учителей в размере средней по экономике в данном регионе. В восьмой версии закона (а их было всего девять) фигурировали не только учителя, но и все работники образования – они должны получать зарплату на уровне средней по экономике. В девятой версии это все исчезло, законопроект был внесен в Госдуму без этой статьи. Я спросил у статс-секретаря Третьяк Натальи Владимировны, почему было принято решение убрать статью. Мне ответили, что вышли майские указы Президента, где уже указано о повышение заработной платы учителям до средней по экономике, и они считают нецелесообразным дублировать эти указы. Таким образом, с принятием этого закона зарплата будет узаконена только для определенных категорий работников – учителей. Я считаю, что необходимо прописать для каждой категории, в каком году будет повышение. Отсутствие этого перечня – большой минус. Второй минус – все образовательные учреждения в новом законе переименованы в образовательные организации. А 43 статья конституции гласит, что бесплатное образование предоставляется в образовательных учреждениях.

-То есть положение закона противоречит конституции.

-Да. Но они ссылаются на гражданский кодекс. В прошлом году все образовательные учреждения переименовывались в связи с введением 83 ФЗ о казенных, автономных и бюджетных учреждениях. То есть они все должны были поменять уставы, названия, вывески и т.д. А теперь вновь все должны переименовываться в образовательные организации. Вместо того чтобы работать, они теперь все лето вынуждены заниматься бумажными делами – переделывать лицензию, аккредитацию. Аккредитацию не так просто переоформить – за каждую специальность вы должны платить 70 000, за оформление документов – 130 000.

– Еще одно поле для коррупции...

– Да, коррупционная составляющая наверняка увеличится. И еще один момент я бы хотел отметить – это льготы сельских учителей. Льготы полностью становятся полномочием региона – как регион пропишет, так льготы и будут обеспечивать. Могут прописать 1%, а могут 25% – это все будет законно. Еще один плюс закона могу назвать – это так называемое сетевое образование. Если вузу нужно вести образовательную деятельность по широкому спектру специальностей, а своих возможностей не хватает, вы можете кооперироваться с другими техникумами, вузами или зарубежными университетами. И еще один плюс – дошкольное образование стало самостоятельным уровнем образования и его должны проходить все дети. Но начальное профессиональное образование (профтех, ПТУ) исчезнет совсем. Т.е. после школы идет среднее профессиональное образование. Начального нет – оно как первая ступень в системе среднего профессионального образования.

– Это приведет к нехватке высококвалифицированных рабочих?

– Да. У нас рабочими в основном являются гастарбайтеры. Между тем через систему начального профессионального образования прошли Курчатов, Тополев, Королев, Черномырдин, Фурцева, Макаренко, Кобзон. Если оно исчезнет, уже через 5 лет мы ощутим дефицит высококвалифицированных рабочих.

– Кто занимался разработкой закона об образовании? Сложно найти какую-либо информацию об авторах законопроекта.

– Ни один депутат профильного комитета не был привлечен к разработке этого законопроекта. Законопроект разрабатывали работники по системе аутсорсинга. То есть, грубо говоря, были привлечены люди с улицы. Но один из замминистров – Реморенко Игорь Михайлович – честно сказал, что он принимал участие в разработке.

– Почему, на ваш взгляд, к разработке законопроекта не привлекают профессионалов?

– Первоначальный вариант закона был 600 страниц, там попытались прописать все, что можно было. Правда, каждая глава писалась разными группами авторов – заметны были противоречия, нестыковки, повторы. Я уже не говорю о том, что все дополнения должны были быть в инструктивных письмах. И когда над законом начал работать Минфин, законопроект был урезан до сегодняшнего состояния. Все мои поправки отклонили.

– На ваш взгляд, в чем главная причина того, что по итогам трехлетней работы получился такой законопроект?

– Мы пытаемся сэкономить финансы, держим триллионы рублей на зарубежных счетах и ничего не вкладываем в систему образования. Везде идет разворовывание бюджетных денег. В ведомствах разворовывают миллиарды, а мы экономим копейки. Позиция министерства образования должна была быть более жесткой – они должны защищать отрасль, но в итоге мы защищаемся от указов министерства.

– Как вы в целом оцениваете работу министра образования Дмитрия Ливанова?

– В целом его деятельность очень хорошо охарактеризовал лидер нашей фракции Сергей Миронов, потребовав немедленной отставки министра. Я думаю, что это высшая оценка деятельности Ливанова на этом посту.