Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается наша постоянная рубрика "Кредит доверия", и сейчас настало время поговорить с экспертом. У нас на прямой линии телефонной связи Оксана Дмитриева, депутат Госдумы, бывший министр труда и социальной политики. Доброе утро, Оксана Генриховна.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну и, надеюсь, успели вы услышать в экономических новостях, и сегодня несколько раз мы повторяли, результаты достаточно грустные на самом деле. Опрос Фонда общественного мнения: более трети россиян считают, что могут остаться без работы в ближайшие два – три месяца. И настроение, судя по всему, у населения ухудшается, потому что, по сравнению с февралем, на 2 процента уменьшилось число тех, кто считал, что их точно не уволят. При этом на 5 процентов увеличились ряды тех, кто не верит, что сможет быстро найти работу. Как вы считаете, с чем связаны такие, в общем, печальные настроения? Потому что мы слышим постоянно, что и помогают людям, которые потеряли работу. Тем не менее люди не верят в то, что они смогут трудоустроиться.

О. ДМИТРИЕВА: Вы знаете, я думаю, что это объективная характеристика, потому что я полагаю, что спад промышленного производства будет по году около 30 процентов. Он уже к январю составил 16 процентов, за февраль еще нет данных, но все свидетельствует о том, что спад усугубляется, то есть размер падения нарастает, и дна не видно. Кроме того, правительство сейчас и Центральный банк перешли к жесткой финансово-кредитной политике. То есть они пытаются зажимать денежную массу, усугубляют условия кредитования, ухудшают их высокой ставкой рефинансирования в целом, что они не пускают деньги в экономику. Они тем самым добиваются прекращения девальвации рубля, но бесплатный сыр, как говорится, бывает только в мышеловке. И в результате того, что нет спроса и нет впрыскивания денег в экономику, еще более усугубляется спад производства и, соответственно, потеря рабочих мест.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть я правильно понимаю, что все эти настроения неутешительные наших сограждан, они полностью оправданы?

О. ДМИТРИЕВА: Полностью, объективно. Видите, даже характеристика, что треть боятся, что их уволят, она, в принципе, соответствует моему прогнозу по спаду промышленного производства. И, в принципе, грузооборот у нас транспорта тоже где-то снижается процентов на 30. То есть это вот такой показатель. По ВВП он немножечко более смещенный, поэтому тут сложно предсказать. А вот промышленного производства, грузооборот транспорта – свидетельство экономической деятельности снижения – 30 процентов. А с учетом политики правительства, то есть девальвация рубля может быть меньше, чем вот я, например, прогнозировала, но спад больше. То есть они разменивают девальвацию на больший спад.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: О ситуации с безработицей говорил накануне и президент Дмитрий Медведев. Он признал, что в России на сегодняшний день количество людей, не имеющих работу, фактически составляет 6 миллионов человек. Вы с этой цифрой согласитесь, да, с такой оценкой?

О. ДМИТРИЕВА: Я думаю, что да. 6 миллионов – это по методике МОД, хотя было 4,5, то на полтора миллиона человек увеличилось. Но еще не все фиксируется, потому что у нас в основном безработица... отпуск без содержания на многих предприятиях, сокращенная рабочая неделя и сокращенный рабочий день. Поэтому часть безработицы не фиксируется. В отличие от многих экспертов, я полагаю, что это все-таки лучше – то, что предприятия не увольняют работников и как-то держат их в своей сфере, и тем самым они не теряют трудовых навыков и поддерживают связи с производством.

В. УТКИН: Простите, а что лучше вот в этом? Что именно лучше происходит?

О. ДМИТРИЕВА: Ну, в целом мне представляется, что нет потери трудовых навыков. И эти люди при возобновлении источников экономического роста, они легко могут быть мобилизованы снова на работу. Это плюсы. А минусы в том плане, что люди просто ничего не получают. Потому что если они официально зарегистрированы как безработные, они получают хотя бы пособия по безработице. А в тех случаях, когда они отправлены в отпуск без содержания, у них нет никаких источников. Поэтому тут есть и плюсы, и минусы. Но я все-таки считаю, что если бы у нас увольнения состоялись в той же мере, в какой идет спад промышленного производства, то ситуация была бы гораздо хуже. Поэтому то, что предприятия не увольняют работников, мне кажется, что это все-таки момент позитивный.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Оксана Генриховна, ну вот Дмитрий Медведев считает, что ситуация с безработицей на данный момент контролируемая. А вы как считаете?

О. ДМИТРИЕВА: Я не думаю, что она контролируема. Понимаете, ситуация с безработицей не может быть контролируемой, если неконтролируемый спад производства. Спад нарастает. Более того, часто спад искусственно провоцируют, потому что искусственно создают условия для полубанкротства предприятия. Потому что по многим предприятиям среднего бизнеса идет попытка через банкротство осуществить передел собственности. И эта практика сейчас нарастает, и она повсеместна, когда за счет сговора налоговой службы, банков, региональных властей предприятия, которые объективно попадают в трудную ситуацию, могло бы, в общем, как-то при определенной системе мер выплыть в этой тяжелой ситуации, если есть спрос на его активы со стороны каких-то структур, то осуществляется подведение его под банкротство или под передачу активов. Поэтому вот этот процесс идет абсолютно неконтролируемый, он усугубляет спад производства. Если у вас спад, то неминуем и рост безработицы в той или иной форме.

В. УТКИН: Оксана Генриховна, вот хотелось бы именно вашу точку зрения по этому поводу узнать, я уже спрашивал об этом других наших экспертов. Есть такое мнение, что в нашей стране безработица опасна еще и тем, что люди не привыкли к самому понятию "безработица", и склонны многие просто к панике в случае, если она их настигает. То есть люди не готовы – ну как, например, это происходит в Европе или в Америке – искать работу в другом городе, например, или не понимают всех плюсов регистрации на бирже труда. Ну, я думаю, вы понимаете, о чем я говорю. Существует ли такой фактор, и как бы вы оценили его опасность?

О. ДМИТРИЕВА: Я не думаю, что у нас больше люди подвержены панике, чем на Западе. У нас люди как раз очень привыкли выживать. В том плане, что они не ищут работу в другом городе – ну, это на самом деле очень дорого и очень сложно. Потому что в другом городе у нас очень плохо распределена структура рабочих мест. Почему у нас так росла численность в Москве? Потому что рабочие места в последнее время образовывались в Москве, там основной приток денег, там развитие жилищного строительства, там нефтедоллары вкладывались в инфраструктуру, в жилье и так далее. И, соответственно, росли различные сектора, которые связаны с обслуживанием вот этих нефтедолларов – обслуживающая сфера. При отсутствии четкой региональной политики, при том, что у нас очень большой недостаток рабочих мест в малых городах, в средних городах, где адекватная цена жилья и где можно было, переехав туда, обустроиться, у нас здесь объективные сложности. Поэтому я думаю, что все, что делает Министерство труда по поводу переезда, это во многом профанация. То есть это очень дорого, это будет таким образом обустроено счетное количество безработных. И здесь, мне кажется, крен нужно наоборот ориентировать к политике не на переезд в другие места, а на создание рабочих мест более равномерно по территории страны.

Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спасибо большое. Я напомню, что сегодня в рубрике "Кредит доверия" выступала Оксана Дмитриева, депутат Госдумы, бывший министр труда и социальной политики. Большое спасибо, Оксана Генриховна. Всего доброго.