PDF-версия РЖ № 5(19), 3 марта 2009

– Уважаемый Николай Владимирович, согласны ли вы с утверждением Сэмуэля Хантингтона о том, что в странах, в которых идет процесс модернизации, однопартийная система более приспособлена к вызовам, чем системы многопартийные?

– Хантингтон писал свои работы не сегодня и имел в виду те модернизирующиеся страны, которые встали на путь вторичной индустриализации и модернизации после освобождения от колониальной зависимости. Поэтому параллели с современной Россией не совсем корректны.

Формальная демократия не панацея, тем более "скороспелая демократия". Попытки демократизации в неподготовленных странах могут приводить к прямо противоположным результатам: появляются недемократические лидеры, расцветает коррупция, вспыхивают этнические конфликты. Параллельно идет процесс ограничения гражданских и политических прав, и как результат – регрессия и возврат к авторитаризму, как, например, во многих странах Латинской Америки и Африки.

Вместе с тем история XX века продемонстрировала жизнеспособность демократической модели, ее способность преодолевать кризисы самого разного рода.

– Как бы вы оценили устойчивость российской политической системы? Какие изменения ей необходимы для большей устойчивости?

– Вы ставите вопрос так, будто мы живем в неустойчивой политической системе. Что, у нас назрел конституционный кризис? Или противоречия между ветвями власти приобретают необратимый характер? Нашей политической системе просто нужна большая гибкость.

Партия "Справедливая Россия" несколько лет говорила о том, что надо переходить от пассивной политики в области труда и занятости к активной, мы предлагаем создать единый банк данных рабочей силы. Но только кризис вынудил правительство и Минздравсоцразвития создать единый федеральный реестр вакансий рабочей силы.

Мы за то, чтобы профсоюзы имели возможность контролировать расходование денег, поступающих предприятиям из бюджета. Почему коллеги из "Единой России" против?

России нужна конкурентная среда, обеспечивающая нормальный ход политической дискуссии и выработку оптимальных политических решений.

– Не является ли фактором нестабильности то, что правящая партия "Единая Россия" по сути таковой не является – от нее не зависит ни глава государства, ни глава правительства?

– Для меня фактор нестабильности не в том, что "Единая Россия" не является действительно правящей партией, а в том, что это "партия власти", то есть партия, создаваемая в интересах и усилиями управленческой элиты. Выкручивая руки оппонентам, превращая их в статистов, теряет эффективность и сама партия большинства. Надеюсь, руководство страны это видит. Не случайно президент Медведев внес законопроекты, направленные на смягчение норм, регулирующих партийную деятельность. Это хороший признак.

– Какая из стран БРИК лучше других готова к кризису? Насколько качество политической системы зависит от экономического благосостояния?

– Я бы не стал связывать успехи демократии только с экономикой или с социокультурными факторами. В этом смысле Индия – хорошо известное исключение: бедная страна, последовательно реализующая демократические нормы и принципы, не скатываясь в авторитаризм.

Беседовала Любовь Ульянова