28 сентября Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона № 403956-8 "О внесении изменений в статью 280 Уголовного кодекса Российской Федерации" (в части установления ответственности за публичное оправдание экстремизма или пропаганду экстремизма). С докладом выступил депутат Госдумы Эрнест Валеев. От фракции “СРЗП” вопросы задали Андрей Кузнецов и Валерий Гартунг, выступил Валерий Гартунг.

Андрей Кузнецов:

- У меня прикладной вопрос. Как данный законопроект будет расценивать пропаганду сатанизма, публичные мероприятия, популяризирующие вот такого рода экстремизм, проведение неких фестивалей, псевдокультурных мероприятий? Подпадают ли такие действия под уголовную ответственность в соответствии с этим законом?

Эрнест Валеев:

- Вопросы о том, какие деяния будут содержать признаки преступления, – это вопросы к правоприменительной практике. Это первое.

Второе. У нас есть достаточно широкая правоприменительная практика. По статье 205 со значком 2 – это оправдание и пропаганда терроризма.

Есть   статья 20.29 Кодекса об административных правонарушениях, в которой установлена ответственность за распространение экстремистских материалов. И как показывает правоприменительная практика, а она достаточно широкая, по уголовной статье ежегодно более двухсот преступлений расследуются и рассматриваются судами, по административной практике – тоже сотни дел, и нет фактов ни расширительного толкования, ни обоснованного привлечения к ответственности. Само по себе принятие закона в такой редакции не оставляет места для произвола.

А что же касается вопросов о том, какие конкретные деяния будут попадать под действие закона – это все-таки вопросы правоприменительной практики, следствия конкретного.

Валерий Гартунг:

- Уважаемый Эрнест Абдулович, ну, вот попробую с другой стороны зайти. Вам сейчас зачитали формулировку, что является понятием экстремизма по конвенции, которую мы ратифицировали. Сопоставьте ее со статьей, которая описывает понятие экстремизма в 114-м законе, и вы увидите, что в 114-м законе понятие гораздо шире, причем намного шире. И это первое замечание.

Второе. Вы говорите про правоприменительную практику и сказали, что нет фактов необоснованного привлечения к ответственности по этой статье. Что вы имели в виду? Что пересмотру не подлежали судебные решения? Это первое.

И второе. А вот еще у нас в статье 114 в понятии экстремизма – воспрепятствование избирательному процессу. Это такая обоюдоострая ситуация. Хотелось бы посмотреть, какая правоприменительная практика по этой статье, именно в этой части. В части избирательного законодательства. Вы обладаете такой информацией?

Спасибо.

Эрнест Валеев:

- Уважаемый Валерий Карлович, при всем к вам уважении я не намерен сегодня вступать в дискуссию по оценке правомерности соответствия Конституции статьи 1 закона о противодействии экстремизму.

Если речь вести в целом о соответствии, то этот вопрос рассматривался Конституционным судом и принято решение, что она соответствует нашей Конституции. Это первое.

И второе. Все-таки сведения о вопросах, связанных с противодействием избирательному процессу, и правонарушениях, которые предусмотрены Кодексом об административных правонарушениях, Уголовным кодексом есть в открытом доступе, вы их можете получить, но они не относятся к рассматриваемому сейчас предмету.

Выступление Валерия Гартунга:

- Уважаемый Александр Дмитриевич (Жуков, Первый заместитель Председателя Госдумы – Прим. ред.), уважаемые коллеги!

Я не поленился "Гарант" открыть, 114-й закон, статью 1 "Основные понятия". Ну я не буду всю статью зачитывать, потому что она очень длинная и явно выходит за рамки понятий, я только часть зачитаю: воспрепятствование осуществлению гражданами       их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенное с насилием, либо угрозой применения.

Я хотя бы только на этом остановлюсь, другие примеры даже не буду приводить. Что касается правоприменительной практики, то она у нас следующая. Ну, наверное, после каждых выборов, ну только после последних, может быть, не было, в Государственной Думе приводились примеры, когда просто насильно выкидывают наблюдателей с избирательных участков, гаснет свет, там все, что угодно происходит, потом протоколы наблюдателей не совпадают с данными ГАС "Выборы" и так далее.

Были случаи, когда привлекали к ответственности членов избирательных комиссий, которые фальсифицировали результаты голосования, и в моей Челябинской области такие были случаи, но они буквально счетные. Там пять или шесть всего таких случаев было. Во всех случаях они отделались небольшими штрафами.

Но зато наблюдатели, которых выкидывали, я не анализировал правоприменительную практику, не могу сейчас сказать, им по статье экстремизма припаяли срок или нет, но, скорее всего, судя по содержанию статьи, вполне возможно.

То есть я сейчас к чему клоню-то? Человека, наблюдателя незаконно выкинули с избирательного участка, а потом его привлекают к ответственности за то, что он якобы воспрепятствовал тайному голосованию, потому что он сличал списки избирателей, принес и сказал: вот смотрите, вы говорите, что эти люди проголосовали, а на самом деле они не голосовали, их просто не было на этом избирательном участке. И я был свидетелем таких ситуаций. В этом случае человека привлекают по статье за экстремизм, а те, кто его оправдывают, попадают под нынешнюю, сегодняшнюю статью, которую вы вводите. Вот и все. Вот теперь думайте, можно за это голосовать или нельзя. Мы за это голосовать не будем.

Спасибо.