29 июня Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона № 232772-8 "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты прав детей". С докладом выступил первый заместитель Министра просвещения Российской Федерации Александр Бугаев. От фракции “СРЗП” вопросы задали Андрей Кузнецов и Михаил Делягин, выступил Андрей Кузнецов.

Андрей Кузнецов:

- Исходя из концептуальной такой логики законопроекта, который предложен, у меня возникает вопрос. Почему такие неравные условия? Почему у нас те, кто собирается детей рожать, не проходят вот эти все психологические тесты и так далее, и так далее, и не доказывают свою способность быть родителями и людьми, которые отвечают за маленьких детей и за немаленьких детей? Вот как вы объясните как разработчики, нет ли здесь противоречия?

Александр Бугаев:

- Уважаемый Андрей Анатольевич, ну, прежде всего, спасибо за вопрос. Мы сейчас в своей работе очень большое внимание уделяем работе с родительским сообществом.

Безусловно, в вопросах воспитания детей здесь и школа, и семья, – это, знаете, как два крыла одной птицы: одно без другого не полетит.

Что касается неравноправия, которое здесь возникает. Ну, все-таки жизненные ситуации, они бывают разные. Когда человек принимает осознанное решение завести собственного ребенка, он, конечно, несет за это определенную ответственность.

Здесь же мы говорим о несколько другой тяжелой ситуации, которая, действительно, требует отдельного, может быть, рассмотрения и подготовки. Вот, собственно, такая была логика. Спасибо большое.

Михаил Делягин:

- Александр Вячеславович, правильно ли я понимаю, что в каждом регионе будет своя собственная подготовка для близких, желающих усыновления, и она будут не совпадать в разных регионах?

Далее. Если эти близкие не пройдут подготовку (там же, наверное, экзамен будет какой-то), что, лучше отдавать ребенка в детдом или посторонним, чем близким, которые, так сказать, не смогли соответствовать каким-то формальным признакам?

И, может быть, действительно, нам пора все-таки остановить ювенальный террор, который происходит в стране? Когда мне глава районной опеки заявляет, что опека никогда не ошибается (кавычки закрываются), а потом выясняется, что он занимался террором, разрушением психики детей, на которых его подопечные просто нападали по выдуманным обстоятельствам, которые даже никто толком не удосужился проверять. Спасибо.

Александр Бугаев:

- Спасибо огромное за вопрос, уважаемый Михаил Геннадьевич.

Ну, для родственников и близких родственников будет носить возможность выбора это направление. Поскольку мы ни в коем случае не предполагаем (и    это    была    позиция,    согласованная    и    с    депутатами,    и    с Патриархией в рамках работы нашей рабочей группы), что для близких родственников это возможность, если есть такое желание.

Ну, а что касается второй части вопроса, надо разбираться в конкретной жизненной ситуации. Ну, с моей точки зрения, конечно, некорректные абсолютно были высказывания коллеги, и мы готовы здесь тоже с ним отдельно поработать.

Сейчас мы в рамках подготовки ко второму чтению готовим отдельный пакет предложений по подготовке профессиональной и переквалификации соответствующего набора сотрудников.

Спасибо большое.

Андрей Кузнецов:

- Я постараюсь коротко, коллеги. Здесь вроде всем все понятно, но мы все вот сейчас в кулуарах обсуждали с вами этот законопроект. В том виде, в каком он есть, все понимают, что он не годится к принятию в первом чтении, да? И мы совершенно правильно сейчас обговорили целый ряд моментов, которые должны быть устранены ко второму чтению.

И не буду заостряться на недостатках. Хотелось вот о чем сказать, коллеги: о том, что здесь очень важна идеология, к чему мы стремимся. Я неслучайно задал вопрос о том, что у нас ведь когда люди принимают решение о том, что они заводят детей в семье, они не проходят там разных тестов и так далее, и воспитывают детей. Здесь понятно, что нам нужно защищать права детей, но при этом важно и саму идею-то не выплеснуть.

Была такая мысль о том, что “вот если бы сейчас обследовали, да вот так случилось, если бы психолог там переговорил с этими опекунами, которые хотели быть опекунами”. Да ничего подобного. Ничего бы этот психолог не выяснил, потому что меркантильный интерес сейчас очень часто в этих вопросах появляется. Понимаете?

У меня на приеме был человек из Магадана – мужчина, который прямым текстом сказал: посмотрите статистику разводов по Магадану. Рожают детей и уезжают, чтобы получать алименты. Вот он обратился, разыскивает семью, не может с ребенком встречаться и так далее.

То есть здесь очень важно, чтобы этот баланс был. Мы как государство чего хотим? Чтобы у нас дети не были сиротами и обретали в конечном итоге семью. И вот мне кажется, для второго чтения нужно держать вот эту мысль в голове.

Спасибо. Извините, что отвлек ваше время.