Депутат фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ" Дмитрий Гусев рассказал о позиции партии по резонансному законопроекту о втором этапе инвестквот. Инициатива о скорейшем проведении в рыбной отрасли страны еще одного этапа программы инвестиционных квот — откровенно несправедлива, в том числе и потому, что может оставить за бортом десятки предприятий МСП, а расплачиваться за инвестиции крупного бизнеса, монополизирующего отрасль, будут в конечном итоге все граждане России. Такую оценку резонансному законопроекту дал парламентарий.

Напомним, что речь идет о законопроекте, авторы которого предлагают уже в 2023 году изъять 24% ОДУ минтая и сельди в Дальневосточном бассейне на инвестиционные цели (из них 4% — на безвозмездное донаделение промысловыми ресурсами участников первого этапа программы инвестквот), а также — изъять оставшиеся у предприятий Северного и ДВ-бассейнов 50% крабовых квот и 100% квот на добычу тихоокеанских моллюсков и продажи их на аукционах. Ранее законопроект вызвал отрицательные отзывы со стороны большинства в отраслевом сообществе, также инициатива не была поддержана властями всех приморских регионов России. 27 октября этого года законопроект после сложной дискуссии был принят Госдумой в первом чтении — вместе с постановлением ГД, согласно которому, в частности, для доработки законопроекта ко второму чтению создается согласительная комиссия (первое заседание комиссии состоялось 17 ноября — ред.).

— Дмитрий Геннадьевич, ваша партия принимает активное участие в обсуждении резонансных поправок в закон о рыболовстве, которые предусматривают проведение второго этапа инвестиционных квот. Почему это так важно?

 — Мы защищаем интересы народа и не можем игнорировать несправедливость по отношению к нему. А эта "инициатива" приведет именно к несправедливости. Она направлена на монополизацию отрасли крупными игроками, а предприятия малого и среднего бизнеса будут просто выкинуты с рынка.

"СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ — ПАТРИОТЫ — ЗА ПРАВДУ", как партия, которая последовательно отстаивает интересы малого и среднего бизнеса, не может игнорировать эту ситуацию. В нынешних реалиях, когда страна находится под мощными санкциями, необходимо максимально снизить давление на обычных предпринимателей. Уменьшить налоги, дать кредиты под 0%, освободить от административного давления и лишних проверок. Но в рыбной отрасли почему-то, наоборот, создаются все условия, чтобы полностью искоренить малое предпринимательство.

Перераспределение государственной помощи в пользу крупного бизнеса приведет к еще одной несправедливости. Предприятия, которые уже вложились в постройку судов или перерабатывающих заводов, взяв кредиты под залог квот, обанкротятся, этих квот лишившись. И будут вынуждены распродавать уже построенное.

Что это значит? Это значит, что десятки отдаленных рыбацких поселков окажутся без средств к существованию, люди начнут покидать их в поисках работы. Целые регионы потеряют большой объем налогов, начнутся массовые сокращения, отток населения, а социальное напряжение достигнет предела.

Но и это еще не все. Тот, кто думает, что инициатива касается только семи рыбацких регионов, просто закрывает глаза на реальность. Изменения коснутся каждого россиянина, именно простые люди заплатят за реформу. Ведь не нужно быть экономистом, чтобы понять, что все эти многомиллиардные инвестиции, о которых нам заявляют в Росрыболовстве и Минсельхозе, будут заложены в цены на рыбу, которая станет вообще недоступна российскому покупателю.

Вопросы вызывает и то, как обсуждался проект. Почему ни одно концептуальное замечание рыбаков не было услышано? Мы работаем с рыбацким сообществом. Видим, что отрасль — против закона. И Всероссийская ассоциация рыбопромышленников (ВАРПЭ) — ведущее отраслевое объединение России — и все региональные ассоциации рыбаков выступают резко против. Почему не услышаны мнения губернаторов и заксобраний регионов, которые затронут изменения? А ведь они тоже выступали против. В этой ситуации наша партия не могла не занять жесткую позицию в защиту российских граждан.

 — Как вы оцениваете результаты парламентских слушаний по законопроекту, которые прошли накануне первого чтения? Ваша партия принимала в них участие?

 — Парламентские слушания еще раз подтвердили все наши опасения и показали, что наша позиция верная. Ее на слушаниях представил глава партии Сергей Миронов. В своем выступлении он четко обозначил, что фракция категорически против этого проекта. Тем более — до того, пока не будут подведены результаты первого этапа программы. Мы считаем, что переход к аукционам означает ликвидацию МСП и передачу всего ресурса монополистам. При этом почему-то перед рыбаками ставят задачу фактически развивать судостроение в России. В то время как главная задача этой отрасли — рыба на столах россиян.

Сергей Михайлович озвучил общую позицию фракции о том, что с этим проектом нельзя торопиться, нужно разговаривать с отраслью, слушать тех, кто живет в прибрежных регионах. Если те населенные пункты, которые столетиями существуют в отдаленных регионах, будут обречены на ликвидацию, наши Север и Дальний Восток опустеют.

Именно поэтому на слушаниях наша фракция предложила перенести первое чтение законопроекта и собрать согласительную комиссию. В итоге такая комиссия создана.

— Первое чтение тоже было сдвинуто, но всего на два дня… Однако, оно прошло в нестандартном формате — обсуждение было очень долгим и эмоциональным. Какое участие в нем приняла ваша партия?

 — На первом чтении мы придерживались своей неизменной позиции против законопроекта. Очень жесткая критика была высказана членами нашей партии. Больше всего вопросов поступило именно от депутатов нашей партии — более трети. В частности, мы хотели получить четкий ответ Минсельхоза на вопросы: почему Минэкономразвития все же снял свои замечания, хотя подготовил отрицательное заключение об оценке регулирующего воздействия на законопроект, почему регулятор игнорирует позицию Счетной палаты и регионов о разрушительном влиянии этих инициатив на конкуренцию в отрасли, зачем обременять инвесторов нового этапа избыточными требованиями и, наконец, как законопроект повлияет на доступность рыбопродукции для граждан. Но ответы регулятора рыбной отрасли лишь вызвали дополнительные вопросы и еще раз подтвердили все наши опасения.

Мы голосовали против, но большинством голосов законопроект был принят в первом чтении. Однако это не означает, что все потеряно. Создана согласительная комиссия, в которую вошел представитель нашей партии, мы участвуем в разработке межфракционных поправок. Мы продолжаем битву за малый и средний бизнес!

 — Расскажите, пожалуйста, более подробно о межфракционных поправках, что именно предлагается изменить в законопроекте?

 — Пакет межфракционных поправок подписали 13 депутатов. От нашей партии — Сергей Миронов, я, Игорь Ананских, Николай Бурляев, Валерий Гартунг, Юрий Григорьев, Михаил Делягин, Андрей Кузнецов, Яна Лантратова, Геннадий Семигин, Федот Тумусов и Алексей Чепа. Также поправки подписал депутат от партии ЛДПР Станислав Наумов. Пакет включает пять предложений.

Первое — мы предлагаем перенести срок реализации программы инвестиционных квот в части флота на 2026 год. В рамках первого этапа должно быть построено 64 судна, но сдано только семь (10,9 %). В связи с тем, что ввод новых рыбопромысловых судов значительно отстает от первоначально намеченных сроков, а расширение программы ограничено реальными возможностями наших верфей, мы считаем, что новый этап должен начаться только после того, как уже законтрактованные суда будут переданы заказчикам.

Вторая поправка — перенос крабовых аукционов на 2034 год. Действующая редакция законопроекта предполагает расторжение договоров на квоты между рыбопромышленными компаниями и государством — несмотря на то, что они действуют до 2033 года. Это приведет к тому, что только на Дальнем Востоке прекратят деятельность по добыче краба 71 компания, 36 из них закроется. В очень сложной ситуации откажутся участники первого этапа аукционов. Главным и во многих случаях единственным источником инвестиций в строительство судов-краболовов и участия в аукционах являются промышленные квоты, закрепленные за компаниями. Их перераспределение поставит под угрозу обязательства предприятий по строительству судов и обслуживанию кредитов.

Третья поправка — выведение моллюсков и прочих водных беспозвоночных из программы. В случае полного изъятия квот малые и средние предприятия этого сектора закроются. При этом более 2/3 объема этих квот добывают градо— и поселкообазующие предприятия. Только на Курилах за последние 5 лет эти компании инвестировали свыше 25 млрд рублей в обновление добывающего флота, строительство береговых подрабатывающих производств, холодильников, портовой и логистической инфраструктуры на Курильских островах. 

Четвертая поправка — убрать обременение при строительстве заводов. Сейчас законопроектом предусмотрено изменение типов инвестиционных объектов: инвесторы, которые хотят построить под инвестиционную квоту завод, должны будут построить суда вспомогательного флота. Привязка строительства судов к строительству заводов не позволит им своевременно получить инвестиционную квоту и начать производить рыбопродукцию на российском берегу. Дело в том, что квоту инвестор получает только после сдачи проекта целиком. С учетом очень сложной ситуации со строительством флота в России новые суда будут сдаваться с задержками, а построенные в срок заводы простаивать.

Пятая поправка — отказ от донаделения участников первого этапа дополнительным объемом ресурса. Сейчас законопроект предполагает, что еще 4% (к 20%, выделенным ранее) общего допустимого улова минтая и сельди в ДФО будут выданы участникам первого этапа. Но предоставление инвестору дополнительной квоты без дополнительных инвестиционных обязательств противоречит основному принципу программы — выделение природного ресурса в обмен на инвестиции. Мы считаем, что защита инвесторов не должна превращаться в государственную гарантию полной окупаемости инвестиций. Мы расцениваем это как попытку постфактум, через годы после конкурсного отбора инвестиционных проектов и заключения договоров между инвесторами и Росрыболовством пересмотреть условия проведения первого этапа программы. Предприятия принимали решение об участии в программе или отказе, исходя из действовавших на тот момент условий программы. И пересматривать эти условия через 5 лет — несправедливо.