28 октября Государственная Дума приняла в первом чтении проект федерального закона № 1258296-7 "О бюджете Пенсионного фонда Российской Федерации на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов". С докладами выступили: председатель правления Пенсионного фонда РФ Андрей Кигим, председатель Федерального фонда обязательного медицинского страхования Елена Чернякова, врио председателя Фонда социального страхования Алексей Поликашин, аудитор Счетной палаты РФ Сергей Штогрин. Вопросы от фракции "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ" задали Федот Тумусов, Анатолий Вассерман, Олег Нилов, выступил Михаил Делягин.

Федот Тумусов:

- Уважаемая Елена Евгеньевна, в стране бушует четвертая волна пандемии коронавируса, в стране каждый день отмечаются антирекорды по заболеваемости и, самое страшное, по смертности. И медицинские учреждения, медицинские работники и пациенты испытывают огромные трудности. Финансовых средств на местах не хватает, потому что лечение коронавируса в три раза дороже, чем лечение обычной болезни. И уже 90% коечного фонда занято. И в этих условиях некоторые больные вынуждены лечиться дома, амбулаторно.

Но ко мне поступает очень много жалоб относительно того, что амбулаторным больным не выделяются бесплатные лекарственные средства. Вот вопрос. С чем это связано? Не выделяются финансы, не хватает или есть какая-то другая причина? Спасибо.

Елена Чернякова:

- Федот Семенович, спасибо за вопрос. Я хотела бы разделить его на две части. Амбулаторное обеспечение пациентов осуществляется не за счет средств обязательного медицинского страхования. И сегодня также за счет Резервного фонда, насколько я это знаю, Правительством Российской Федерации выделены дополнительные ассигнования как раз в рамках дополнительного обеспечения лекарственными препаратами пациентов, которые лечатся амбулаторно.

Что касается обязательного медицинского страхования и стационарной помощи, я говорила, что 56 млрд, которые выделены буквально на прошлой неделе, на этой неделе, которые мы сейчас отдаём в регионы через Министерство здравоохранения, они как раз считаются по методике, которая и компенсирует эту разницу в стоимости.

Анатолий Вассерман:

- Нет смысла допрашивать людей, вынужденных работать по законам на основе догматов тоталитарной секты либералов, поэтому я вновь спрашиваю коллег: когда мы отменим эти законы и вернем в Правительство ответственность за касающееся практически каждого страхование – медицинское, социальное, пенсионное? Ну, а руководители соответствующих фондов, я думаю, смогут продолжить свою работу уже непосредственно в составе соответствующих подразделений Правительства.

Естественно, я хотел бы услышать в качестве ответа сообщение о том, когда профильные комитеты займутся рассмотрением вопроса о возвращении этих фондов в состав Правительства.

Ярослав Нилов (председатель Комитета ГД по труду, социальной политике и делам ветеранов, фракция ЛДПР):

- Ну, ответ очевиден – как только в комитет поступит соответствующий проект закона, за которым комитет будет закреплён, мы его оперативно рассмотрим, и авторов инициативы в соответствии с Регламентом пригласим после процедуры рассылки для рассмотрения по существу, и вынесем на рассмотрение палаты. Спасибо.

Олег Нилов:

- У меня вопросы к представителям Фонда соцстраха и ФОМС. Покажите, пожалуйста, строчки и деньги, которые заложены на санаторно-курортную реабилитацию тяжело переболевших COVID. Таких, по оценкам экспертов, у нас к началу следующего года будут миллионы, до 10 миллионов. Сегодня один миллион только болеющих. Если этих денег нет, не заложено, то ответьте на вопрос: почему вы не собираетесь реабилитировать, то есть спасать людей, которые на этой войне тяжело ранены, смертельно, возможно, ранены? Значит, притом, что у вас есть профицит, 44 млрд только в Фонде соцстраха, есть в бюджете профицит, есть резервные фонды, где ваша забота об этих трудящихся? Спасибо.

Алексей Поликашин:

- На сегодняшний день в рамках предупредительных мер у нас заложено, то есть у нас, ещё раз напомню, предупредительные меры составляют возврат до 30%. У них заложено 10% на санаторно-курортное лечение.

В этих же предупредительных мерах эти же средства можно использовать, в том числе, на реабилитацию, соответственно, по COVID.

Елена Чернякова:

- Я озвучивала в рамках проекта закона, что впервые, и сейчас специально Правительством Российской Федерации было принято решение о дополнительном межбюджетном трансферте из федерального бюджета в бюджет Фонда обязательного медицинского страхования: на 2022 год – 9,2 млрд рублей и на 2023-й и 2024-й – по 10 млрд рублей как раз исключительно на цели дополнительных реабилитационных мероприятий пациентов, перенесших коронавирусную инфекцию. Это первое. Второе. Дополнительно также в рамках проекта программы государственных гарантий увеличиваются внутри уже имеющихся объемов бюджетные ассигнования и объемы помощи по реабилитации для федеральных государственных клиник, чтобы они также могли оказывать реабилитационные мероприятия перенесшим коронавирусную инфекцию. И это практически двукратное увеличение объемов относительно тех, которые были предусмотрены в этом году в программе "Гарантии". Спасибо.

Выступление Михаила Делягина:

- Уважаемый Вячеслав Викторович (Володин, Председатель ГД – Прим. ред.), уважаемые товарищи! Прежде всего, я хочу выразить огромную благодарность Андрею Степановичу Кигиму, который нам всем преподал мастер-класс, я надеюсь, и министерствам и ведомствам тоже преподал, как правильно взаимодействовать с Государственной Думой.

И, Андрей Степанович, спасибо вам огромное. Если я был резок или буду резок или непрофессионален, я заранее приношу извинения. Если в прошлом я тоже себе что-то позволил, я тоже приношу извинения искренне.

Но я напомню специалистам по бюджету, что мы сейчас голосуем всё-таки не за то, какие деньги какому конкретному учителю, врачу, пенсионеру даём, мы голосуем за концепцию в первом чтении и поэтому "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ" вынуждена голосовать против всех трёх проектов бюджета внебюджетных фондов.

Это не за Послание Президента голосование, мы голосуем против неадекватности, которая грозит перейти в беззаконие, и призываю не путать эти понятия, потому что Бюджетный кодекс от нас требует, от всех бюджетов требует, прежде всего, достоверности. Мы не имеем права принимать заведомо недостоверный бюджет, в том числе бюджет, основанный на заведомо недостоверном прогнозе, а это в том числе бюджеты всех фондов вынужденно.

Когда 36 лет назад основоположник советского прогнозирования, академик Анчишкин нам читал лекцию "Введение в специальность", он сказал чудную фразу: подлинно научное прогнозирование отличается от гадания на кофейной гуще тем, что второе иногда сбывается. Я боюсь, что некоторые мои сокурсники восприняли эту шутку как руководство к действию.

Все три года (2022-2024 годы) неизменны ключевые параметры: инфляция и темп роста, как будто их гвоздями приколотили. Коллеги, так просто не бывает. Если ваша модель показывает вам заведомо неправильный результат, неправдоподобный результат, то найдите ошибку, исправьте эту модель.

Инфляция в 4% рассчитана исходя из того, что в этом году она составит 5,8%. Коллеги, у нас сейчас 8% уже, она потянет за собой инфляцию 2022 года по-любому.

Спрашиваешь у разработчиков: дорогие коллеги, а как это?

Отвечают. Банк России ещё сильней ужесточит финансовую политику, мы на него надеемся. Только если дистрофика лечить голодом, пусть даже денежным, он не выздоровеет. Мы точно этого хотим?

Инфляция эта вызвана сегодня не избытком денег, а тотальным произволом монополий. Игнорируя это, мы игнорируем реальность и строим бюджеты на песке.

Предполагается, что ВВП будет расти на 3% в год. Это неописуемо мало. Мы отстаём от мира, мы утрачиваем влияние, утрачиваем конкурентоспособность. Но при этом (напоминаю, что восстановительный рост закончился ещё летом), если мы судим об экономике с опозданием на полгода, ну простите, мы будем опаздывать всегда, и нужны специальные усилия, которые ни в прогнозе, ни в бюджете просто не отражены.

В прогнозе занижены цены нефти, занижен курс рубля, не учтено бегство людей в тень от регрессивного обложения доходов, и, соответственно, мы юридически, видя недостоверность прогноза, оказываемся в ситуации, когда мы не можем голосовать.

Товарищ Исаев (заместитель руководителя фракции "Единая Россия" – Прим. ред.) здесь справедливо сказал, что для проблем, которые мы здесь создали для России, нужно несколько бюджетов.

Так вот "СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ" разработала справедливый бюджет развития: доходы дополнительные – 10 трлн, расходы – 12 трлн. Ни в чей карман слишком сильно мы не залезали. Единственное, что, конечно, я понимаю, когда Министерство финансов спрашивают: товарищи, а вот эта вот кривая налоговая схема, она зачем? Знаете, какой ответ? А мы посоветовались с олигархами. И олигархи нам сказали, что нужно так.

Что ж, коллеги, мы управляем для народа или для олигархов? Мы здесь по семибанкирщине, выходит, соскучились.

Так вот, дефицит бюджета здесь 1,4 трлн рублей из 18,9 трлн, которые на 1 октября без движения лежат в федеральном бюджете, больше 17 останется. Я надеюсь, что даже Министерству финансов этого хватит. Я понимаю все эмоции. Здесь не 12 тысяч страниц. И даже не 16 тысяч страниц. Но здесь достаточно специалистов, которые концепцию способны развернуть в любое требуемое количество страниц.

Продолжая тему. По-прежнему во внебюджетных фондах не учитываются скрытые резервы, связанные с выводом зарплат из тени. Не буду повторять эти цифры. В Фонде обязательного медицинского страхования, по данным Счётной палаты на 1 января прошлого года, резервы были, специальные резервы, 4,970 трлн рублей. Я не оговорился. Резервы на какой случай, простите? Можно подумать, что у нас все замечательно, можно подумать, у нас врачи не сходят с ума, у нас люди, попав в поликлинику, не падают в обморок от того, что видят вокруг себя, можно подумать, что у нас все хорошо с медициной. Но даже, если у нас все хорошо с медициной, и мы с вами правы в этом вопросе, коллеги,  давайте не будем кривить душой.

Сейчас мы ставим опыты на десятках миллионов людей, потому что до завершения клинических исследований – это опыты. Вот десяткам тысяч людей, которые участвуют в клинических исследованиях в Минздраве, обеспечена и страховка, и лечебное наблюдение тщательнейшее, и дополнительные деньги. А десяткам миллионов, которые оказываются в этой же ситуации, мы не обеспечиваем ничего. Десятки миллионов, которые жизнью, и здесь в зале большинство таких, которые жизнью своей за други своя рискуют, да. Вот, пожалуйста, почти пять трлн рублей лежит. Давайте гарантировать, давайте обеспечивать, давайте помогать, а не как в торговом центре – вкололи в человека, за ворота вышел, и что с ним будет дальше, никого особенно не интересует.

Я преклоняюсь перед людьми, которые шесть раз подряд на себе ставили медицинский эксперимент. Меня лично результат, который я здесь слышал, пугает. Но, тем не менее, это, безусловно, подвиг.

У нас продолжается замораживание накопительных пенсий. Нам объяснил Минфин, что это не кража денег, что это надежда Минфина так выглядит. Но вы знаете, за восемь лет разница становится как-то неуловимой. Пенсионный фонд сравнивает свой бюджет за три года не с реально ожидаемым исполнением в 2021 году, а с данными из закона о бюджете, который принят 8 декабря прошлого года, что создает ощущение несопоставимости.

Кроме того, бюджет Пенсионного фонда исходит из сокращения числа пенсионеров только за этот и следующий год на 723,5 тысячи человек, на 1,7%. Но вы знаете, вообще-то говоря, вынужден доложить вам, что пенсионеры демонстрируют непредусмотренную расходами живучесть. На них ставят медицинские опыты в составе десятков миллионов россиян, их лишают возможности доехать до поликлиники, замораживая их социальные карты. Их разрушает здравоохранение, как в проекте федерального бюджета прямо указано, извините.

Минфин предполагал уже снизить долю расходов на пенсии из общих расходов федерального бюджета с 19% в 2018 году до 15% в 2021-м, но получилось только до 16,5%. В два раза меньше удалось сократить расходы. Это значит, что пенсионеры не хотят умирать так, как запланировано. И поэтому эти планы, возможно, не удастся реализовать так же, как не удалось реализовать планы Минфина. Я думаю, что все здесь этому очень рады, но все равно бюджет нуждается в дополнениях и разъяснениях.

В Фонде обязательного медицинского страхования потрясающее равнодушие к достоверности данных. Утвержденные остатки на конец 2021 года – 1,5 млрд рублей, остатки на начало 2022 года по этому же бюджету – 104,6 млрд рублей. Откуда взялись эти деньги, из воздуха, из кармана? Это иллюзионизм. Как это?

Фонд социального страхования. Пособия индексируются по инфляции прошлого года, то есть в 2022 году на 5,8%, притом, что у нас сейчас уже 8% есть. Ежемесячные пособия на ребенка по достижении полутора лет намечено выплачивать на растущее количество детей. За три года у нас число детей в возрасте до полутора лет вырастет на 15%. За счет чего планируется рост рождаемости? Пять миллионов гастарбайтеров завезем, чтобы побольше было не только обычных преступлений? Но если так, конечно.

А вообще демографическая динамика снова, как в 90-е годы, рисует "русский крест" – смертность растёт, а рождаемость снижается, хотя не так страшно, как в 90-е годы. Откуда возьмётся этот рост рождаемости? Я очень хочу надеяться, что это правда, но нам про это не говорят. И меры, которые направлены на поддержку рождаемости, недостаточны, дорогие друзья.

Вы знаете, люди, которые нас пугают 90-ми годами, забывают, наверное, что у нас смертность сейчас выше, чем тогда. Да, вот при всём нашем благолепии, при всех наших успехах, при всех наших фондах национального благосостояния (издевательское, по-моему, название) выше, чем тогда, и это нужно ломать. Спасибо.